«Второй после Пушкина...»

Мифотворчество или запоздалое признание?

11 февраля 2004 года псковскому поэту Александру Гусеву исполнилось бы 65 лет. В этот день в Псковском музее-заповеднике прошел вечер его памяти. Те, кто был знаком с Александром Ивановичем, вспоминали его как доброго, отзывчивого человека и… гениального поэта.

Известное представление, что многие, если не все, по настоя-щему талантливые люди получают признание только после своей кончины. Понятное желание помянуть добром хорошего человека накладывает свой отпечаток и на отношение к его творчеству.

Александр Иванович Гусев родился 11 февраля 1939 г. в деревне Шемякино Порховского района Псковской области. Ребенком он пережил войну, потом, находясь на армейской службе, получил сильную дозу радиации при первом испытании ядерной бомбы, потом – мирная жизнь в Пскове, работа: одна, другая, третья и ближе к концу жизни – пожар, оставивший его бездомным. Все это осталось в стихах, что стали издаваться с 1960-х годов. При жизни поэта, до октября 2001 года, вышло шесть сборников.

Все это вспоминали на вечере памяти, который, несмотря на слайды на экране, открытый вход и картинно расставленные цветы, сделать публичным, по-моему, не удалось. Это все-таки было что-то очень личное.

В лекционном зале музея встретились друзья поэта, те, кто работал вместе с ним сначала на радиозаводе, потом – в музее и областной библиотеке. Даже ученики школы № 8 (которую заканчивал Гусев), зачитавшие художественный текст о жизни Александра Ивановича, встречались с поэтом незадолго до его смерти. Похоже, из всех присутствовавших только я не знала его лично. А значит, только мой взгляд – это взгляд постороннего.

На взгляд постороннего, происходившее мало имело отношения к поэту. Речь шла о человеке – ярком, необычном человеке, который оставил след в душах многих людей. И этим ценен. Личностью, и поэзией как частью личности, а не мировой литературы.

И на этой теплой, камерной встрече старых друзей странно и неожиданно звучало рефреном «жалко и обидно» – в основном из уст актера Пушкинского театра Владимира Свекольникова. Жалко, что стихи его изданы небольшими тиражами и в мягких обложках, без золотого тиснения и цветных иллюстраций, обидно, что большое «признание» и всенародную славу получает кто ни попадя, а не именно этот «настоящий» поэт.

Вечер памяти Александра Гусева еще раз убедил меня в одной старой истине: поэзия – это слишком личное искусство.

Удивительно, как по-разному можно воспринимать одни и те же стихи. Владимир Степанович, читая стихи Александра Ивановича, волновался буквально до дрожи в коленках, а мне вот приходилось прилагать многие силы, чтобы удержать внимание, слушая его. Честно говоря, у меня не возникло желания согласиться с мнением Владимира Свекольникова, который назвал Александра Гусева вторым поэтом Псковщины после Александра Пушкина и одним из лучших поэтов современной России. Что бы утверждать такое, следовало бы всех поэтов России, изданных и неизданных, найти, перечитать, да подвести к общему знаменателю, а это в принципе невозможно. Да и не нужно.

Многое можно говорить о поэтах и поэзии, но даже самые красивые слова, по большому счету, не будут иметь отношения ни к тому, ни к другому. Вызывает большие сомнения сама возможность объективной оценки чьего-либо творчества.

Что значит, лучше или хуже кого-то? Для самого поэта – ничего не значит. Для читателя – это вопрос личного предпочтения.

Мы зовем «настоящей поэзией» то, что «цепляет», «трогает», «заводит» - то, что очень нравится, и не «кому-то», а нам лично. Замечено: больше всего нравятся стихи, которые пишутся лучшими друзьями (если они умеют это делать). Просто по определению – они ближе.

Очень правильный, хоть и риторический, вопрос задал Владимир Свекольников: «Все мы смертные люди, и когда и мы уже уйдем из этой жизни, кто же будет вспоминать, кто же будет вот так вот встречаться?».

11 февраля 2004 года Александра Гусева вспоминали как светлого и доброго человека, который вошел в жизнь многих людей, чьи стихи дополнили чье-то личное культурное пространство. Сам факт такой встречи – достаточное свидетельство уважения и признания. На планете, населенной более чем шестью миллиардами человек, не каждый, кто пишет стихи, удостаивается такой чести.

Светлана ПРОКОПЬЕВА.