Джордж и Владимир: театр теней

"The International Herald Tribune", США
Элизабет Бумиллер (Elisabeth Bumiller),
28 февраля 2005 года

На прошлой неделе президент Джордж Буш станцевал один из самых странных танцев за весь срок своего пребывания у власти, превратив совместную пресс-конференцию после встречи с президентом России Владимиром Путиным в словацкой столице Братиславе в театр теней.

В течение 34 минут Буш старался - да так, что у него пот выступил на лице - одновременно и выразить публичный упрек Путину за отход России от принципов демократического развития, и показать, что отношения между ним и Путиным просто прекрасные.

Но его выдавали жесты. Тем, кто присутствовал в том зале в средневековом братиславском замке с видом на Дунай, вполне могло бы показаться, что перед ними разыгрывается сценка из жизни домашних животных: большой и добродушный лабрадор пытается подружиться с кошкой. Президенты стояли друг рядом с другом за микрофонами, и Буш что только ни делал: и улыбками, и жестами - всячески старался разогреть “Владимира”, стоявшего холодно-спокойно и разогреваться никак не желавшего.

Пресс-конференция проводилась после их необычайно обширной часовой встречи один на один, на которой не присутствовал никто, кроме переводчиков. Один из высокопоставленных представителей американского правительства позже заявил, что дискуссия “не становилась слишком громкой”, но сам он в переговорах не участвовал. На публике же Буш так и лучился счастьем.

- Немного раньше я так и сказал ему: “Владимир,” говорю, “когда мы сюда выберемся, многих эта пресс-конференция очень сильно заинтересует. Не знаю, с чего бы это,” - говорил Буш, явно намекая на свои встречи в Европе, проведенные за неделю, которая предшествовала его переговорам с Путиным. - “Наверное, это потому, что и ты - лидер великой нации, и я имею счастье возглавлять великую страну.”

Буш при этом озорно улыбнулся; Путин оставался мрачен.

Их первый срок отошел так же далеко в прошлое, как история древнего мира. То было романтическое время - цветущий июнь 2001 года, когда президенты пришли на свое первое свидание. Тогда Буш сказал, что, посмотрев Путину в глаза, он увидел в них его душу.

Второй срок пока идет так, что впору задавать вопрос, “А можно ли спасти этот союз?”

Эксперты по России считают, что решимость Буша поставить распространение свободы во главу угла своей внешней политики во время второго срока вызвало раздражение в Москве, к которому добавилась еще и пикировка на недавнем приеме в Анкаре между государственным секретарем Кондолизой Райс и российским министром иностранных дел Сергеем Лавровым. Буш к тому же все это время находится под все возрастающим давлением и со стороны республиканцев, и со стороны демократов, и со стороны капитанов американского бизнеса, требующих высказать Путину все их претензии по конфискации большей части «ЮКОСа» - некогда крупнейшей нефтяной и вообще самой успешной российской частной компании.

И при этом, как говорят в Белом доме, Путин нужен Бушу как союзник по борьбе с международным терроризмом и по убеждению Ирана и Северной Кореи в том, чтобы они отказались от дальнейшей разработки ядерных программ. В результате на публике Буш, сказав, что он выразил Путину свою “обеспокоенность” судьбой российской демократии, отослал ему лишь один небольшой упрек, хотя и более прямой, чем когда бы то ни было раньше.

А что думают о результатах братиславской встречи Буша с Путиным те, кто давно и жестко критикует президента?

- Похоже, им много чего насоветовали перед встречей, - считает Стивен Сестанович (Stephen Sestanovich), старший эксперт Совета по международным отношениям (Council on Foreign Relations) и посол по особым поручениям в странах бывшего Советского Союза в правительстве Клинтона. - Бушу советовали примерно следующее: “Главное - преподносить все, что бы ни было сказано, как позитив, чтобы подчеркнуть, что наши отношения не прерываются”. А Путину наверняка напоминали, что не стоит взрываться, как с ним иногда бывает. Советники точно говорили ему: “Шеф, эту связь нельзя терять. Это не война в Чечне, это всего лишь вопрос демократических принципов, и президент старается играть на вашей стороне, так сыграйте и вы ему на руку”.

Строуб Тэлботт (Strobe Talbott), президент Института Брукингса (Brookings Institution) и специалист по России, служивший при Клинтоне заместителем госсекретаря, смотрел пресс-конференцию из Санкт-Петербурга, старой северной столицы России.

- Я не знаю, что происходило у них за закрытыми дверьми, но, судя по тому, что мы видели после этого, дело выглядит так, будто президент Буш устоял перед искушением всех государственников впадать в прошлое, и постарался заранее успокоить тех, кто критикует его отсюда - на публике он держится “жесткой линии”, а потом говорит с глазу на глаз: “У меня просто не оставалось другого выхода”, - сказал Тэлбот и добавил, - все указывает на то, что ему удалось до некоторой степени сохранить соответствие того, что он говорил на публике, тому, что говорилось между ним и Путиным один на один. В результате русские теперь не знают, что делать.

Другой вопрос - считает ли Буш, так гордящийся своей способностью читать в душах людей, что в июне 2001 года он совершил ошибку, охарактеризовав Путина как человека “очень прямого, честного и достойного доверия”.

В беседе с одним из членов европейского руководства на прошлой неделе мы услышали, что больше у Буша нет никаких иллюзий. “Он знает, что Путин больше любит “сильную руку”, чем демократические институты”, что, однако не помешало Бушу на пресс-конференции назвать Путина “своим другом”.

- Любому президенту приятно думать, что того, кто сидит с ним за одним столом, он знает и понимает лучше, чем те, кто так любит покритиковать со страниц газет или с трибуны в конгрессе, - говорит Сестанович из Совета по международным отношениям.

- И вот он думает: “Дайте срок, и мы с моим другом сделаем все, что нужно.” Причем, знаете, иногда эти личные отношения дают желаемый эффект. Но президенты, как правило, держатся их несколько дольше, чем нужно, и уже без соответствующего реализма воспринимают, что собирается делать другая сторона. И, кстати, на настоящий момент именно личным отношениям мы обязаны тем, что делается по иранскому вопросу.

Перевод: Кирилл Ельцов, ИноСМИ.Ru.