Родственная связь

Пушкиновед из Опочки Виктор Русаков объединил разрозненных потомков Александра Пушкина в одну семью

В Научно-культурном центре музея-заповедника «Михайловское» состоялась презентация книги В. М. Русакова «Рассказы о потомках Александра Сергеевича Пушкина» [ 1 ], выпущенной по случаю Первого Всемирного съезда потомков А. С. Пушкина. Съезд прошел в Москве в начале июня, когда отмечается день рождения поэта.

Виктор Михайлович Русаков с книгой «Рассказы о потомках Александра Сергеевича Пушкина».

На съезде собрались около сотни ныне здравствующих потомков, живущих в России и зарубежье. Присутствовал на нем и единственный прямой потомок по мужской линии (по линии старшего сына поэта – А. А. Пушкина), женатый, кстати, на дальней своей родственнице по генеалогическому древу Пушкиных Марии Александровне Дурново. Сия почтенная чета своего потомства, к сожалению, не имеет…

Идея форума родилась в Министерстве культуры правительства Москвы, а вся организационная часть легла на плечи сотрудников Государственного музея А. С. Пушкина (Москва). На презентации в «Михайловском» присутствовала заведующая отделом генеалогии музея О. В. Рыкова. Она и поведала собравшимся обо всех мероприятиях съезда, его подготовке, привезла Русакову подарки, в том числе благодарственное письмо заместителя директора Государственного музея А. С. Пушкина академика РАН Н. И. Михайловой.

По состоянию здоровья Виктор Русаков на съезде присутствовать не смог. Хотя весь предыдущий год он жил именно надеждой на встречу, вдохновленный масштабом предстоящего события – ведь никогда раньше потомки в таком формате не собирались. И именно его они считают своим крестным отцом – он разыскал их, разбросанных по свету, познакомил через свою исследовательскую переписку, а многих и лично, создал интереснейшие, достоверные психологические портреты, с которыми читатель и знакомится в книге «Рассказов о потомках…».

По словам О. Рыковой, все участники съезда остались довольны проведенными вместе днями и с особой теплотой, аплодисментами встретили видеообращение Русакова к ним, записанное заблаговременно в Опочке.

Собравшимся в Научно-культурном центре почитателям В. М. Русакова его творчество хорошо знакомо, поэтому автор в своем выступлении остановился главным образом на том, что всегда остается за книгой – на подготовительном и собственно издательском процессе. Свою исключительную признательность он выразил хранителю музея-усадьбы «Михайловское» Елене Николаевне Севастьяновой, которая, как пишет автор в своем предисловии, «активно, творчески помогала мне при подготовке к изданию настоящей книги, завершающей мою полувековую литературно-пушкиноведческую деятельность» (это одиннадцатая по счету книга Виктора Русакова о Пушкине.)

«Е. Н. Севастьянова, увлеченная темой потомков поэта, намерена в дальнейшем продолжить главный предмет моего творчества – жизнеописание потомков Пушкина. Дай Бог ей неиссякаемых творческих сил, неизбежного в любой серьезной работе терпения и, главное, успехов в продолжении исследования родословия гениального поэта России». [ 2 ]

«Опыт, сын ошибок трудных…»

Увы, время неумолимо, и всё течет в одну сторону. Виктор Михайлович давно распрощался со своей богатой библиотекой и архивными материалами, распределив их в фонды Пскова и Санкт-Петербурга. Интереснейшее собрание фотографий и рисунков представителей рода Пушкиных (около полутора тысяч единиц) он передал на хранение Пушкинскому заповеднику. На пустых книжных полках осталось лишь собрание сочинений Пушкина да несколько томов Толстого и Достоевского. И это, видимо, очень мудро.

Когда-то Лев Толстой, уходя из Ясной Поляны, взял с собой одну-единственную книгу – «Опыты» Монтеня. Все остальное литературное богатство в своем последнем пути граф посчитал легковесным и необязательным.

Виктор Русаков, изучив, говоря по-пушкински, «возы книг», периодических изданий и эпистолярных памятников двух последних веков, в конце пути оставил рядом с собой, кроме любимого поэта, только двух гениев отечественной культуры. Это, видимо, те самые верные, богатые душой друзья, с которыми не расстаются до последнего часа и присутствие которых этот последний час если и не отодвинет, то не сделает уж совершенно одиноким.

Все же как удивительно, непредсказуемо складываются человеческие судьбы!.. Как-то студент Ленинградского университета Русаков спросил профессора Томашевского, правда ли, что студентка N., как говорят на курсе, является родственницей наших двух великих писателей – Пушкина и Гоголя? Разве они состояли в родстве?..

Профессор мог ответить по-разному: пространно, кратко, уклончиво, просто отмахнуться, – и стал бы тогда Русаков рядовым филологом, может быть, дошел бы и до ученых степеней (уж очень въедлив и усидчив был этот студент), но Борис Викторович своим педагогическим ответом, сам того не ведая, начертал студенту Русакову всю его дальнейшую судьбу – и жизненную, и творческую.

– А вот возьмите и займитесь этим вопросом. Пусть это будет темой вашей курсовой работы – генеалогия Пушкина. Если не боитесь трудностей. Уверен, не пожалеете!..

И Русаков занялся. «Курсовая» разрасталась, захватывала, затягивала, застилала все другие интересы, быт, личную жизнь… Поле оказалось никем не пахано, не исследовано и даже заминировано. В советское время такой науки, как генеалогия, просто не существовало. Молодых специалистов не было, старые были приучены молчать. В одиночку, буквально с нуля, на пустом фактически месте стал Русаков восстанавливать генеалогическое древо потомков Пушкина…

Сейчас, скрупулезно выверенная за время многолетних изысканий родословная роспись потомков поэта (до седьмого поколения!) хранится в Пушкинском доме (АН России) в фонде самого поэта. Кто еще из пишущих и писавших о Пушкине удостоился этой чести, достиг в своих исследованиях подобной высоты?..

О своих многочисленных открытиях и трудностях в работе В. М. Русаков достаточно подробно рассказывает в изданных книгах, не будем повторяться. Но на поставленный когда-то пытливым студентом Русаковым вопрос хочется – с его же помощью! – ответить.

Действительно, Пушкин с Гоголем, уже после своей смерти, оказались в родстве. Племянник Н. В. Гоголя, сын родной сестры Елизаветы Васильевны, гусар, храбрец, награжденный золотым оружием, Николай Владимирович Быков в конце лета 1881 года женился на девятнадцатилетней внучке поэта Марии Пушкиной (дочери сына А. Пушкина).

«Супружество внучки Пушкина и племянника Гоголя оказалось исключительно счастливым – у Марии Александровны и Николая Владимировича было десять детей… Они образцово прожили вместе тридцать семь лет» [ 3 ]. Этот брак дал богатую потомственную ветвь.

«Всяк сущий в ней язык…»

Подобных открытий на пути Русакова было несчетное множество. И в конце концов вышла первая его книга по теме выбранной «курсовой» – итог многотрудных изысканий: «Потомки А. С. Пушкина» (Лениздат, 1974). Вышла… и тут же исчезла из продажи. Тираж в 50 тысяч экземпляров был сметен с прилавков магазинов в первые же дни! Трудно в это поверить, но так было.

Со второй, расширенной и доработанной книгой (Лениздат, 1978) тиражом в 200 тысяч экземпляров, повторилась та же история…

«В Пушкинскую комиссию поступило в 1978 году множество писем из разных городов нашей страны с просьбой оказать содействие в приобретении этой книги, но наша комиссия при всем своем желании не могла содействовать этому, поскольку обычное приобретение книги через книжные магазины оказалось невозможным: книга была раскуплена едва ли не в первый день своего появления на книжном прилавке, и ее счастливыми обладателями оказались лишь те члены Пушкинской комиссии, которым нашел возможность прислать эту книгу ее автор. Можно к этому прибавить, что в Пушкинском доме АН СССР также почти невозможно пользоваться этой книгой, так как в нем имеется один библиотечный экземпляр, который всегда находится на руках у кого-нибудь из читателей» [ 4 ]. (Из письма академика М. П. Алексеева директору Лениздата Н. И. Ермакову от 21 января 1980 г.)

А Ираклий Андроников на одном из Дней поэзии в Михайловском, отмечая неугасающий и разносторонний интерес советских людей к поэту, заявил, что «книг Русакова просто не достать».

Во времена своего творческого рассвета В. М. Русаков был и блестящим оратором, способным часами удерживать внимание самой изысканной публики. Всю жизнь проведя «бок о бок» с Пушкиным, живя духом ушедшей эпохи, он и язык признает только пушкинский – чистый русский литературный язык. На нем он пишет, на нем и говорит. Причем он никогда на встречах не пользовался никакими записями, держа в памяти сотни имен, дат, фактов и легко оперировал ими в своих выступлениях.

Как-то после встречи с питерской интеллигенцией в домашнем театре Юсуповского дворца на набережной реки Фонтанки восторженная публика толпой провожала его до ближайшей станции метро… Артисты, ученые, преподаватели… Такие были авторы, такие читатели… И такие были времена.

А однажды в Архангельске он на целый час увлек своим рассказом учащихся ПТУ города, собранных в зале ДК и ненавязчиво отрекомендованных ему организаторами вечера в качестве «старшеклассников»… Кто из нынешних писателей, умствующих на литературных подиумах, сможет это повторить? Увлечь не эпатажем или кошельком, а ораторским искусством и эрудицией в довольно-таки специальном вопросе… Мне же, как педагогу, хочется поставить вопрос еще в одной форме: а где, собственно, наши нынешние пэтэушники, встречающиеся с пушкинистами?..

Да, но время неумолимо. Последний год, связанный с выходом книги и подготовкой съезда потомков, на который Виктор Михайлович мечтал попасть, несколько его встряхнул. Однако силы уходят. Начинает подводить память, что особенно угнетает генеалога-пушкиниста Русакова.

Сейчас он, чьи книги, по мнению академика М. П. Алексеева, «имеют не только универсально-историческое, но и энциклопедическое значение», живет в полной безвестности в однокомнатной квартирке города Опочки, по большому счету, всеми забытый и мало кем посещаемый. Живет в спартанской обстановке на пенсию ветерана войны, считая ее вполне приемлемой, и очень дорожит тем редким вниманием, которое ему оказывают знающие его опочане.

…После презентации к автору выстроилась очередь за автографами с книгами в руках… Виктор Русаков в этот момент был вновь молод, окрылен и красив – вот он, миг счастья, вот его востребованность людьми, их любовь и почитание!..

Неужели всё в последний раз?..

Глядя на окрыленного автора, в это никак не хотелось верить. Несмотря на его почти официально объявленный уход от дел пушкиноведения, все желали ему здоровья и успехов в творчестве…

Георгий ГОРЕЛОВСКИЙ, писатель, сельский учитель.
Пушкинские Горы – Опочка – Крулихино.

 

1 Русаков В. М. Рассказы о потомках Александра Сергеевича Пушкина. – Сельцо Михайловское, Псков, 2009. 384 с., илл.

2 Русаков В. М. Рассказы о потомках Александра Сергеевича Пушкина. – Сельцо Михайловское, Псков, 2009. С. 7-8.

3 Русаков В.М. Рассказы о потомках Александра Сергеевича Пушкина. – М., Информпечать, 1999. С. 112.

4 Русаков В. М. Моя тропа к Пушкину. – Псков, ПОИПКРО, 1998. С. 47.