Ядерное православие

Настоятельница Спасо-Елеазаровского монастыря матушка Елисавета призвала журналистов доверяться божественному промыслу и власти

28 сентября 2009 года в рамках проекта «Общественный пресс-центр» ИА «ПЛН» состоялась пресс-конференция настоятельницы Спасо-Елеазаровского монастыря матушки Елисаветы (Татьяны Беляевой). Учитывая, что в последнее время монастырь и его игуменья находятся в центре внимания общественности в связи сразу с двумя скандалами [ 1 ], инициатором пресс-конференции было информагентство. Г-жа Беляева приглашение охотно приняла, и на протяжении почти полутора часов отвечала на вопросы журналистов. Впрочем, выдержать стиль до конца матушке не удалось.

Матушка Елисавета уверена, что её мыслями, устами и руками движет воля божия. Фото: Александр Сидоренко

Настоятельница раскрыла папку и с профессиональной учительской интонацией принялась читать свое послание журналистам: «Несколько лет назад во время посещения Костромы Владимир Владимирович Путин сказал: «У России есть золото, алмазы. Но самое дорогое богатство – это православные монастыри и храмы. У нас есть два средств защиты – щит православия и ядерный щит. Ядерный щит подразумевает защиту от внешних видимых врагов. Сохранение и возрождение очагов культуры – это наша защита от врагов невидимых».

Заинтригованные журналисты чуть позже поинтересовались, где же все-таки заканчивается цитата из г-на Путина и начинаются слова самой матушки. Выяснилось, что «это цитата из Путина из разных источников... Действительно он говорил, что у нас есть самое дороге богатство – это православные храмы и монастыри, это было в Костроме, но где-то в другом месте он говорил о двух щитах защиты: это ядерный щит и щит православия. Это в моей интерпретации его мысль… Вот где-то примерно тут заканчивается мысль Путина и начинается моя, убогая», - пояснила настоятельница, полная христианского смирения.

Метафора «ядерного православия», между тем, самой матушке Елисавете чрезвычайно нравилась. Поэтому она обратилась к ней вновь: «Никто не сомневается в том, что за ядерной установкой должны следить люди высокой технической подготовки, вот и культуру нации можно доверить надежным рукам».

По ее словам, «государство поступило мудро: церковь на сегодняшний день является пользователем, имеющим охранные обязательства. И если говорить о монастыре, то он не является собственностью церкви, и здание, и земли отданы ему в пользование. Но монастырь является инициатором воссоздания объектов культурного наследия на историко-культурных территориях. И первое, что мы сделали, когда пришли на святое место – обратились к специалистам в области историко-культурного наследия».

Этими «крупнейшими специалистами», рассказала настоятельница, был создан «документ государственной важности – проект охранных зон». «Причем надо сказать, что этот документ сначала разрабатывали академики, ученые, затем он был представлен на экспертизу государственным экспертам», - пояснила «кухню» «охранного процесса» игуменья. Ну а затем он был вынесен на рассмотрение методического совета Министерства культуры РФ, который матушка Елисавета охарактеризовала как «очень серьезный орган», где «собрана серьезная группа ученых, которая дает разрешение на какую-то застройку или не дает».

Именно методсовету Минкульта, сообщила г-жа Беляева, Спасо-Елеазаровский монастырь и обязан проекту, в котором площадь его охранных зон всего лишь в два раза меньше охранных зон Пскова. «Ученые посчитали, что в территорию памятника необходимо внести такие святые места, как Священная гора (я должна сказать, что такого места, как в нашем монастыре, которое называемся Священная гора, нет ни в какой другой обители) и Святое озеро», - поведала настоятельница.

Игуменья Спасо-Елеазаровского монастыря сочла необходимы подробно пояснить, что именно представляет собой проект зон охраны: «В нем три зоны: охранные зоны – это территории в радиусе одного километра вокруг монастыря, где лес, поля, на которых не запрещена сельскохозяйственная деятельность, но и не разрешена застройка; вторая зона – это зона регулирования застройки – это территория населенных пунктов, где высота застройки не должна превышать 10 метров… И третья зона – это зона охраняемого ландшафта... Здесь больше речь идет о том, чтобы на этих территориях не велась разработка полезных ископаемых, чтобы на этих территориях не изменялся ландшафт, чтобы на этих территориях не было никаких вредных производств».

Что же касается «земельного вопроса монастыря», то, заверила матушка Елисавета журналистов, «в собственности монастыря земель практически нет. Монастырю принадлежит земля, находящаяся у него на праве бессрочного, безвозмездного пользования, и эти территории очень небольшие, они находятся в рамках монастырской ограды». Уточнять, принадлежат ли какие-либо земли в монастырской округе ей самой либо кому-то из ее окружения, настоятельница, впрочем, не сочла нужным.

Сейчас, подчеркнула настоятельница, проект зон охраны проходит экспертизу в соответствии с новым положением Росохранкультуры, после окончания которой «он сразу поступил на согласование в областное Собрание». При этом, добавила она, абсолютно «непонятно, почему вокруг этого документа, по сути дела рабочего, у нас поднят такой ажиотаж».

Учитывая, что депутаты Псковского областного Собрания, на суд которых проект охранных зон был впервые вынесен еще в конце июня 2009 года, отчаялись разобраться, идет ли речь в нем: о всём ансамбле Спасо-Елеазаровского монастыря или же только о расположенном на его территории соборе Трех Святителей [ 2 ], журналисты поинтересовались у матушки: кто, по ее мнению, несет ответственность за такое противоречие в документах.

Настоятельница, как могла, объяснила, что, «поскольку Спасо-Елеазаровский монастырь очень значимый, то спор был о том, делать проект охранных зон на Собор Трех Святителей, или на полный монастырский комплекс. Конечно, ученые сразу сказали, что это должен быть проект охранных зон Спасо-Елеазаровского монастыря. Ну а потом, когда мы пришли на региональный уровень с нашим проектом, начались юридические зацепки, что у нас на охране стоит федеральный памятник – Собор Трех Святителей, он имеет доминирующее значение для данного комплекса, а поэтому ему должны принадлежать эти охранные зоны...».

Однако чем дальше, тем рассуждения игменьи становились запутаннее: «У памятника есть паспорт, поэтому на данный момент он является не памятником «Собор Трех Святителей», а «Спасо-Елеазаровский монастырь». Если есть паспорт, то есть и памятник… У нас теперь три паспорта: паспорт на Собор Трех Святителей, паспорт на Спасо-Елеазаровский монастырь и третий паспорт на те археологические объекты, которые находятся на территории памятника. То есть я еще раз вам говорю, что вы должны понимать, что памятник – это очень широкое понятие… Вот сейчас в данный момент, то что у нас корпуса, которые уже реставрируются, они тоже будут ставиться на федеральный учет. Эклектика такая получилась, в силу наших обстоятельств», - произнесла наконец-то матушка ключевые слова.

Журналисты также поинтересовались дальнейшей судьбой детского спортивного лагеря «Барс», попадающего в зону регулируемой застройки: на заседаниях рабочей группы, созданной для доработки проекта охранных зон, звучали опасения, что в результате налагаемых ограничений построить для детей современные корпуса взамен послевоенных бараков так и не удастся.

Матушка Елисавета в ответ заявила, что «этот лагерь жизнедеятельности монастыря никак не мешает. У нас с ним нет абсолютно никаких противоречий. Пока эта территория нас не интересует, поэтому я думаю, что у него есть перспективы какие-то», - более чем откровенно заявила она.

Впрочем, настоятельница тут же добавила, что «хотела бы, чтобы государство обратило внимание на важную тему – забота о подрастающем поколении и чтобы у лагеря «Барс» был хороший плавательный бассейн, была хорошая тренировочная база. Они находятся на очень маленькой территории… Детям нужны нормальные пространственные территории и я считаю, что если мы хотим вырастить здоровое полноценное поколение, то мы должны подумать, где и в каких условиях воспитывать детей». Прозвучало это практически как предложение подыскивать для лагеря новое, более просторное место.

Далее речь зашла о жителях Елизарово и других деревень, расположенных по соседству с монастырем. Перед началом пресс-конференции по рукам журналистов ходило письмо от них, адресованное депутатам областного Собрания. В нем они интересовались у народных избранников: «Что значит охранная зона? От кого надо охранять монастырь? Если от местных жителей, то мы не нападаем… Что эта зона будет из себя представлять? Почему именно Елеазаровскому монастырю понадобилась она?.. А может, экологически чистая и красивая по природе зона готовится для высоких чинов, с нами не сравнимых?»

Игуменья признала, что «на территории памятника за годы советской власти, к сожалению, оказались местные жители», но, вместе с тем, заявила, что «никто этих жителей, с их территории, из их домов выселять не собирается. Они как жили, так и будут жить». Это обнадеживало.

При этом матушка сообщила, что «вопрос с жителями решается церковью. Некоторые из жителей все-таки посчитали, что соседство с монастырем в таких несколько зажатых условиях их не устраивает, поэтому они обращаются в монастырь, и мы действительно улучшаем им жилищные условия. В основном это пенсионеры, это старые бабушки».

Впрочем, добавила матушка, тех пейзан, которые рассчитывают продать свои дома монастырю «по стоимости коттеджей на Рублевке», ожидает разочарование: «Я им говорю: живите себе спокойно, вы нам не мешаете и мы вам тоже не мешаем никак».

Представителей СМИ чрезвычайно заинтересовала материальная сторона вопроса, но г-жа Беляева отказалась называть точную сумму потраченных на «великое переселение народов» средств, сославшись на «коммерческую тайну». Впрочем, она признала, что «средства немалые, счет идет на миллионы». При этом, говоря об их источнике, настоятельница подчеркнула, что «монастырь не располагает никакими средствами: у нас нет прихода, потому нет дохода. Но средствами располагает господь бог», - авторитетно заявила игуменья.

Отдельного упоминания заслужила икона «Спас Елеазаровский». В настоящее время прославившийся чудотворением образ хранится в псковском музее-заповеднике, однако представители монастыря при поддержке региональных властей лоббируют вопрос о его передаче церкви.

Матушка Елисавета сообщила, что озабоченность искусствоведов, связанная с планами по изъятию древней иконы из музейных стен, ей известна. Однако, заверила она, «мы понимаем, что мы принимаем на хранение великую святыню и наше национальное достояние» и перечислила необходимые меры, которые будут предприняты в монастыре: «это пуленепробиваемый киот, это температурный режим, это два реставратора в штате, чтобы святыня была действительно опекаема со всех сторон должно». «У нас ведутся очень серьезные работы, установлено видеонаблюдение по всему периметру монастыря», - упомянула она немаловажную, судя по всему, деталь.

Что же касается причин, по которой образ Спаса Всемилостивого должен быть передана Церкви, то, заявила игуменья, «иконы в нашей жизни принимают самое живое участие, когда она находится в храме. Вот в музее она почему-то не чудотворит. Не знаю, есть такие случаи или нет, я не слышала. А когда она находится в храме, то ее живое присутствие… оно вершит чудеса… Святыня должна находится там, где ей подобает быть. Дом божий – это есть дом божий».

Поскольку, как известно, чудотворные свойства распространяются и на списки почитаемых икон, у настоятельницы поинтересовались, не будет ли разумным компромиссом поместить в храме качественную копию древнего образа. Но г-жа Беляева заявила: «Я не работаю в небесной канцелярии, ничего не могу сказать вам по этому вопросу». При этом она призвала «довериться божественному промыслу и нашей правящей власти. Я думаю, она лучше знает», - откровенно заявила она.

Отдельного вопроса удостоилась тема предания анафеме псковского журналиста Олега Дементьева, являющегося автором критических публикаций, касающихся деятельности матушки Елисаветы (настоятельница даже выиграла у него суд, доказав, что статьи г-на Дементьева «ущемляют честь, достоинство и деловую репутацию» ее самой и монастыря) [ 3 ].

История с преданием анафеме журналиста, не являющегося воцерковленным человеком, вызвала скандал и получила всероссийскую огласку. Более того, выяснилось, что псковские епархиальные власти, принимая решение об отлучении Олега Дементьева от православного церковного общения, превысили свои полномочия. Представители Московской патриархии пояснили, что анафема, объявленная журналисту местной епархией, не вступит в силу без согласия патриарха Кирилла. При этом глава синодального информационного отдела Владимир Легойда добавил, что «от церкви может быть отлучен только тот, кто является ее членом» и что анафеме должен предшествовать целый ряд действий, в том числе как минимум одна обязательная попытка вступить в переговоры.

Настоятельница, впрочем, открестилась от обвинений в том, что анафема г-ну Дементьеву была объявлена по ее инициативе. Что же касается отсутствия одобрения со стороны патриарха, то, пояснила она, церковное проклятие носит локальный характер: «Может, в других епархиях его примут как мученика», - предположила она, добавив, что в отлучении от Церкви светского лица нет ничего странного, поскольку в других губерниях, по ее данным, «и прокуроров отлучают».

Вообще же, следовало из слов матушки Елисаветы, наложенная на г-на Дементьева анафема должна рассматриваться не как угроза в адрес всех несогласных с точкой зрения епархиальных властей, но как мера воспитательного характера. «Анафема пресекает зло и не вредит человеку. Анафема – мера пресечения соблазна», - сказал матушка, добавив, что Олега Дементьева не знает, но надеется, что он раскается в своем согрешении.

По окончании пресс-конференции журналисты телекомпании РЕН ТВ, воспользовавшись присутствием неузнанного г-жой Елисаветой Олега Дементьева в зале, предложили игуменье познакомиться с журналистом, но та категорически отказалась от общения под прицелом камеры, предложив, чтобы г-н Дементьев сам посетил ее в монастыре. «Когда?! Мы тоже приедем!» - не унимались телевизионщики. Но настоятельница отвечать на этот вопрос отказалась, и спешно покинула здание, в котором проходила пресс-конференция.

Отъезд матушки был столь стремительным, что ее Mercedes тронулся с места прямо с открытым багажником. Судя по всему, к столь тесному общению с представителями СМИ она пока что не готова.

Максим КИСЕЛЕВ

Стенограмма пресс-конференции опубликована на сайте ИА «Псковская Лента Новостей».

 

1 См.: М. Киселев. Поступательное движение // «ПГ», № 25 (446) от 1-8 июля 2009 г.; М. Киселев. Монастырское проклятие // «ПГ», № 32 (453) от 26 августа - 1 сентября 2009 г.; М. Киселев. Границы спора // «ПГ», № 34 (455) от 9 - 15 сентября 2009 г.; М. Киселев. Ноябрьские праздники // «ПГ», № 36 (457) от 23-29 сентября 2009 г.

2 См.: М. Киселев. Поступательное движение // «ПГ», № 25 (446) от 1-8 июля 2009 г.

3 См.: М. Киселев. Монастырское проклятие // «ПГ», № 32 (453) от 26 августа - 1 сентября 2009 г