Глазами матери

Когда газета выходит на следующий день после трагедии [ 1 ], писать статью в развлекательную рублику не то что не хочется — не можется. Первое онемение ужаса; перечень своих, кто — не дай боже — мог бы…; трусливая радость краешком совести, что свои все целы, а самые дорогие — дома, в безопасности. И страшное, отгоняемое понимание, что это только случайность, что никто не защищен и ни в какие норы не спрячешься. Такой сегодня день. Не о воспитании детей думаешь, а об их безопасности, их выживании.

Знаете, в некотором плане без них, без детей было проще — не так страшно и болезненно. Своя жизнь — ну, да, штука дорогая. Но, в общем-то, понимаешь, что когда-нибудь она кончится и есть даже свой будоражащий кайф в моментах риска. А потом появляются дети — и всё, твоя жизнь больше не твоя. Живешь, чтобы защищать и оберегать. И те опасности, на которые раньше можно было плевать, отмахиваться, игнорировать — становятся выпуклыми и очевидными, превращаются в личных врагов. Потому что угрожают не тебе — детям.

Я раньше в общем-то любила риск, высоту, скорость, любила быстрою езду и штурманское место в автомобиле. Льву было месяцев шесть, и бабушка отпустила нас на полдня на концерт в Питер — со знакомыми на машине. Эта привычная дорога превратилась для меня в кошмар, в ежеминутное понимание, что «если вдруг» — там, дома, без родителей, без защиты останется совсем маленький сын. Я больше не люблю быстрой езды и особенно — людей, не соблюдающих скоростной режим в городе.

С тех пор, как родились дети, я ненавижу войну. Любой военный фильм для меня — это рассказ о том, как чьи-то сыновья гибнут, как чьи-то дети (и это еще ужаснее) убивают других детей. Я не хочу быть матерью героев или солдатской матерью. Хочу быть матерью счастливых, творящих, созидающих людей — врачей, художников, учителей, коммерсантов, токарей, слесарей — но не солдат.

А мальчики упорно тянутся к оружию — пиф-паф, ой-ей-ей. И каждый раз, когда Саша или Лев размахивают пистолетами, выстраивают танки или запускают бомбардировщики — мне больно, будто стреляют они в меня. Ненавижу оружие, особенно игрушечное. Оно учит детей убивать.

Я стараюсь учить детей состраданию, пониманию, что чужая боль — не шутка, что насилие — вне закона, что человеческая жизнь — бесценна. Это очень сложно, потому что в каждом, даже детском фильме, даже в мультике — минимум драка. А если не уследил и ребенок прорвался к телевизору — то увидел парочку трупов, через которые перешагнули по ходу сюжету и забыли.

Вот и сегодня — дедушка наверняка смотрел телевизор, сюжет из Домодедово со всей статистикой и — не сомневаюсь — крупными планами. А потом пошли сериалы и реклама по расписанию. Еще пару дней, максимум — неделю сюжет будет центральным, пока не сменится очередными достижениями «ЕР», каким-нибудь чемпионатом... Человеческая жизнь — бесценна?

Мне кажется, нашим детям не повезло расти в очень недоброе, агрессивное время, когда никто не может чувствовать себя в безопасности. «Граждане пассажиры, ввиду опасности терактов просим обращать внимание на оставленные предметы...», — до сих пор, оказавшись перед очередным объявлением, не могу поверить, что это правда, реальность, а не съемочная площадка в стиле «Апокалипсис».

А дети в этом растут, такова их норма. Впрочем, наша детская норма была не лучше — мы учились шить ватно-марлевые повязки и прятаться под партой от ядерной бомбы — массово, в начальных классах, вместо уроков пения или ИЗО.

Если верить новостям, грядет и новая реальность. Всерьез обсуждается введение в образовательную программу уроков «любви к Родине» [ 2 ]. Недоумеваю. Разве знание истории, литературы, краевой ботаники и зоологии — недостаточно воспитывают любовь к родине? Ах, да, забыла. Эти предметы планируется назначить необязательными. Есть опасение, что их заменят ипостасью НВП. «Марш-марш, левой! Горячо любить и защищать свою родину!» Кругом – враги.

Дорогая Родина, у меня к тебе конструктивное предложение. Давай лучше введем в школах уроки гуманизма. Уроки любви и уважения к себе, к своим соседям — по дому, по городу, по стране, по планете. Научим узнавать и ценить чужое мнение и чужую культуру, чужую неприкосновенность и чужую жизнь. Говорят, что от этого мы можем стать слабыми. Но до сих пор мы учились быть сильными, и это приводило только к войнам, терактам, трагедиям. Давай попробуем, а? Вдруг получится.

Какой-то совсем недетский разговор получился в детской рубрике. Извините. Такой сегодня день.

Елена ЧЕРЕПИЦКАЯ.

Продолжение следует.

Предшествующую публикацию см. здесь.

1 См. в этом номере статью И. Борисова «Привычный кошмар».

2 См. в этом номере статью И. Борисова в рубрике «Заметки потребителя» «О генерации профанов».