Добрый великан

Наиболее заметными на прошедшем 46-м Всероссийском Пушкинском празднике поэзии стали не стихи, а музыка

В Пскове выступил Большой симфонический оркестр им. П. И. Чайковского.

Дирижер Николай Винокуров. Фото: ПАИ

Ждали приезда главного дирижера Владимира Федосеева, [ 1 ] но вместо Пскова Владимир Федосеев из Риги отправился домой, в Москву. «Простудился, – объяснили администраторы оркестра. – По оркестру сейчас гуляет вирус».

К счастью, бесцеремонная прогулка вируса не сильно отразилась на выступлении московских музыкантов.

Владимира Федосеева заменил дирижер «Новой оперы» Николай Винокуров.

Заранее объявленная программа концерта не изменилась. Псков услышал исключительно русскую программу, состоящую из произведений Чайковского, Бородина, Мусоргского…

«Всё превратилось в клише, в безрадостное зрелище»

Арфистка Эмилия Москвитина.

Сцена Большого концертного зала Псковской областной филармонии оказалась мала для Большого симфонического оркестра им. П. И. Чайковского. Оркестр в полном составе на ней едва уместился. Гримерок на всех, как обычно, тоже не хватило. Зато слушателей хватило на всех. Зал был переполнен.

Незадолго до концерта дирижер и ведущие музыканты оркестра, после экскурсии по городу, встретились с журналистами.

Я спросил у дирижера Николая Винокурова:

- Несколько лет назад дирижер Юрий Симонов заявил в Пскове: «Сейчас наступило время вседозволенности и паразитирования в классическом искусстве». Вы согласны с этим высказыванием?

- К сожалению, это так, – ответил Николай Винокуров. – Юрий Иванович абсолютно прав. Сейчас времена для искусства не лучшие. И не только в России. Хотя в России это более всего заметно.

- В чем именно заметно?

- В театрах стало появляться много второсортных постановок. Всё сводится не к глубокому прочтению, а к приведению к современным декорациям и современным костюмам. Концепция и трактовка пропадает – просто потому, что так сейчас модно. То же самое происходит на Западе. Минимализм пошел из германского театра, поскольку после войны в театрах, которых там огромное количество, денег на богатые костюмы и декорации не было.

Но во что это превратилось сейчас! Мы видим, что в «Руслане и Людмиле» люди выходят в пиджаках. В «Мазепе» обязательно появляется Сталин. Без Сталина уже обойтись нельзя. Всё превратилось в клише, в безрадостное зрелище. Хотя недавняя постановка Большого театра «Кавалер розы» - замечательная, яркая, интересная.

- Тот же Юрий Симонов рассказывал о «трусости современных музыкантов», в частности – дирижеров, которые «идут на поклон большим деньгам» и участвуют во второсортных постановках. О том же самом недавно в Пскове говорила Елена Образцова. [ 2 ] У вас в биографии были отказы от участия в подобных постановках?

- Меня Бог от второсортных постановок миловал. В нашем театре очень хорошие спектакли. Там не допускается дешевых вещей.

- Но вам известны такие случаи?

- Я знаю, что Юрий Темирканов отказался от «Пиковой дамы» в Париже, потому что это было безобразно.

«Это особенное извлечение звука»

Концерты, подобные тому, что состоялся 6 июня 2012 года в Пскове, хороши тем, что неприятных сюрпризов в принципе быть не может. Даже несмотря на болезнь главного дирижера.

- У каждого хорошего оркестра есть свой звук и тембр. У вашего оркестра – какой звук и тембр? – спросил я музыкантов Большого симфонического оркестра им. П. И. Чайковского.

- Это всё идет от Владимира Ивановича (Федосеева. – Авт.). Он гениально слышит. Особенно это касается нашей струнной группы, – скромно ответил кларнетист Владимир Пермяков. – Это очень узнаваемое звучание. То же самое требуется и от духовиков. Это особенное извлечение звука. Индивидуальный подход в творчестве.

- Владимир Федосеев рассказывал, что когда он уезжает дирижировать за границу, а потом возвращается домой, то иностранные оркестры без него (например, Венский симфонический оркестр) начинают звучать по-старому. Что же он делает, чтобы вы звучали по-своему и никак иначе?

- Использует силу убеждения, – ответил Владимир Пермяков.

– И еще дело в том, что когда Владимир Иванович объясняет по-русски, нам это очень понятно, а немцам это очень трудно объяснить, – добавил альтист Александр Китаев.

(Сам Владимир Федосеев в своих интервью рассказывает, что добивается от оркестра «мягкого, шелкового, теплого» звука).

- Такого пианиссимо, которое есть у Большого симфонического, вы не услышите ни у какого другого оркестра, – пообещал дирижер Николай Винокуров.

Так и оказалось. Это стало очевидно уже во время исполнения увертюры к опере «Князь Игорь» Александра Бородина, а особенно проявилось во втором отделении, когда настало время выходов на бис (в этом смысле показателен «Испанский танец» Чайковского из балета «Лебединое озеро». Именно им завершился концерт в БКЗ – пока что главное событие нынешнего филармонического сезона в Пскове).

Pianissimo означает «очень тихо». В общем, тише воды, ниже травы. Тише играешь – выше будешь. Когда такой великан, как Большой симфонический оркестр имени П. И. Чайковского, ведет себя так – это впечатляет.

Оркестр чувствует свою силу и умело ею распоряжается.

«Она постепенно превратилась в совершенно роскошную музыку»

После увертюры к опере «Князь Игорь» сразу настала ночь, точнее – «Ночь на Лысой Горе» Мусоргского. Князя Игоря на некоторое время заменил Князь Тьмы.

В свою музыкальную картину Мусоргский поместил поезд Сатаны, сбор и сплетни ведьм, и шабаш, продолжающийся до первых петухов.

А потом с помощью «Фресок Софии Киевской» Валерия Кикты настал рассвет.

- Концертная симфония для арфы и оркестра написана в 1974 году, – рассказала о «Фресках…» арфистка Эмилия Москвитина. – Она написана с медленными темпами, непоказательными гармониями, но десять лет назад Федосеев включил ее в наш репертуар. Мы объехали очень много стран с этим произведением. И оно постепенно перевоплощалось и превратилось в совершенно роскошную музыку. Я с огромным удовольствием ее исполняю.

Приезд в Псков знаменитой арфистки требовал дополнительного вопроса.

- Арфа, наверное, самый заметный инструмент в оркестре и один из самых красивых. Но не всякий оркестр может себе позволить арфу. Наш псковский оркестр – не может. Приходится использовать синтетические заменители звука арфы. Как вы их можете оценить?

- Никак не могу оценить, – ответила Эмилия Москвитина. – Этого не должно быть, хотя некоторые пытаются делать. Сейчас появились группы, где играют на маленьких арфах. Всё это совершенно другое. Сравните с тем, что будет на сегодняшнем концерте.

Арфа возвышалась над сценой, как поднятый парус на корабле. Ветер дул в сторону Киева, к Софии Киевской, к ее фрескам. От шабаша ведьм не осталось и следа.

Николай Винокуров назвал концерт-симфонию для арфы и оркестра Валерия Кикты «изумительным для ХХ века». В ХХI веке превосходные слова у слушателей тоже нашлись. Когда заключительная часть – «Орнамент» - смолкла, из зала донеслись крики «Браво!»

А в голову вдруг пришли строки из пушкинской «Гаврилиады»: ««Все пали ниц… Умолкнул арфы звон. // Склонив главу, едва Мария дышит, // Дрожит как лист и голос бога слышит…». Неожиданный поворот событий.

Во втором отделении прозвучала Четвертая симфония Чайковского. Псковские любители музыки имели возможность сравнить, как ту же симфонию исполнял на сцене БКЗ Академический оркестр Московской филармонии под руководством Юрия Симонова (это было на фестивале «Crescendo» в октябре 2009 года).

В Четвертной симфонии Чайковский, пробиваясь сквозь сомнения, к четвертой части вышел на «народную тропу».

В те времена в России так было принято – верить в «народ-богоносец», прислушиваться к нему.

Разумеется, прислушивались к народу по-разному и далеко не все. Кто-то «ходил в народ», кто-то его эксплуатировал, кто-то эксплуатировал тему эксплуатации народа…

Чайковский, получив очередную сумму наличными от баронессы фон Мекк, к финалу симфонии организовал народное веселье. Композитора восхищало умение «простых людей» веселиться в то время, когда поводов для веселья, казалось бы, нет ни малейших.

Если в первой части симфонии слышны военные сигналы и отголоски вальса, то во второй части, по замыслу композитора, слушателей должна настичь меланхолия. Ни поле брани, ни кружение в вальсе от меланхолии не спасают.

Россия в то время, когда сочинялась симфония, активно воевала, защищала «братьев-славян». Это было похоже на попытку не только помочь другим, но и найти себя.

Чем-то семидесятые годы XIX века напоминают 90-е годы XX века. Либеральные реформы, вроде бы, провели, а «счастья нет». Точнее, счастье есть, но где-то «за углом». Примерно об этом – третья часть симфонии Чайковского.

В четвертой части Четвертой симфонии «народный дух» берет верх. Голос народа набирает силу.

В интерпретации федосеевского оркестра обходится без излишней патетики. Оркестр звучит не просто слаженно, а как-то неумолимо.

Это какое-то «принуждение к миру» в музыке – с помощью властной дирижерской руки человека, который в это время находится в Москве – отчего возникает дополнительный эффект. Но звук оркестра действительно «мягкий, шелковый, теплый». Это невозможно не заметить.

Несмотря на отсутствие поблизости главного дирижера, звук не становится тверже, сермяжнее, холоднее.

* * *

У Пушкина в «Гаврилиаде» арфа не только умолкает, но и снова начинает звучать: «Вновь облаком оделся божий трон; // Восстал духов крылатый легион, // И раздались небесной арфы звуки…».

Музыканты Большого симфонического оркестра им. П. И. Чайковского не прочь когда-нибудь вернуться в Псков и сыграть снова – на этот раз вместе с Владимиром Федосеевым.

Алексей СЕМЁНОВ

 

1 С 1974 года – главный дирижер и художественный руководитель Государственного Академического Большого Симфонического Оркестра Всесоюзного Радио (ныне Большой симфонический оркестр имени П. И. Чайковского).

2 См.: А.Семёнов. Открытое пространство // «ПГ», № 8 (580) от 29 февраля - 06 марта 2012 г.