Сделка со следствием

Если вы напишете что-то лишнее, то можете встретить руководителя Следственного комитета на обочине дороги

Александр Бастрыкин хоть и родился в Пскове, но школу в 1970 году закончил особенную – 27-ю литературную на Васильевском острове в Ленинграде. То есть, наверное, мог бы сам, без посторонней помощи описать то, что произошло с ним на обочине Можайского шоссе. Но не описал.

Руководитель Следственного Комитета России Александр Бастрыкин, утратив самообладание, по мнению редактора «Новой газеты», угрожал жизни заместителя редактора «Новой газеты» Сергея Соколова. Но затем извинился.

В «Новой газете» главу Следственного Комитета России Александра Бастрыкина не жаловали давно. В свое время включили в так называемый «список Алексаняна», то есть считали главу Следственного комитета причастным к тому, что вице-президент «ЮКОСа» Василий Алексанян был арестован, не получил своевременной медицинской помощи и, в конце концов, умер.

Возможно, глава Следственного комитета обиделся уже тогда. Но личных конфликтов до недавнего времени избегал. До тех пор, пока заместитель редактора «Новой газеты» Сергей Соколов не напечатал свою статью, в которой возмущался мягкостью приговора по «кущевскому делу», когда депутата Цеповяза всего лишь оштрафовали на 150 тысяч рублей.

«10 тысяч с небольшим рублей за одну жизнь – это прейскурант государства, – написал Сергей Соколов в той скандальной статье. – Значит, получается – по 10 с небольшим тысяч за одну жизнь: за каждое убийство, которое, по версии следствия, всего лишь укрывал подсудимый – правая рука главаря банды Цапков из уже всему миру известной Кущевки, депутат Цеповяз, членство которого в «Единой России» правящая партия теперь категорически отрицает».

Сделка со следствием, на которую пошел Цеповяз, показалась журналисту «Новой газеты» делом кощунственным. Поэтому он в своей статье перешел на личности, написав: «Раздувал щеки глава Следственного комитета Бастрыкин, ярился президент… Какие обещания раздавались, сколько большезвездных погон десантировалось в Краснодар… Теперь очевидно: либо бандиты с ментами и прокурорами обо всех вытерли ноги, либо все это было не больше, чем операция по укрывательству. Вы еще не поняли – в нашей стране иная власть: не Путин, сидящий на своих дутых процентах, не гомеричные Чайка с Бастрыкиным, не все эти Грызловы и Патрушевы. Все они – просто обслуга бессчетного количества российских цапков. Цапки – опора их власти, а они – опора цапковского бизнеса…»

Из всех упомянутых личностей откликнулся, наверное, самый чувствительный – Бастрыкин. Он пригласил Сергея Соколова на совещание в Нальчик, в грубой форме прилюдно его отчитал, а потом произошло самое загадочное. Что именно – об этом лучше мог бы рассказать выпускник литературной школы. Но он предпочел письменному жанру устный, объяснив произошедшее 4 июня 2012 года так: «Была обочина дороги. А вот там, за канавой, был лес. В лес мы не заходили… Летели на одном самолете, сели, значит, в машины и поехали. Мы остановились у обочины – закипело уже. И поговорили».

О том, что же было сказано, Бастрыкин умолчал. Наверное, как раз потому, что сказанное не соответствовало литературной форме.

Поэтому приходится довольствоваться письмами журналистов, в первую очередь – главного редактора «Новой газеты» Дмитрия Муратова, который спустя десять дней после происшествия вдруг объявил, что Бастрыкин якобы вывез Соколова в лес и там, оставшись один на один, наговорил ему много очень резких слов – о газете, о редакционной политике, об Анне Политковской, будто бы находившейся на содержании США…

Муратов написал Бастрыкину: «Жестокая правда в том, что Вы в запале грубо угрожали жизни моего заместителя. И даже удачно пошутили, заметив, что сами же это дело и будете вести…»

Дмитрий Муратов требовал извинений и гарантий безопасности своим журналистам.

О чем мог говорить «на природе» с журналистом профессор, доктор юридических наук, академик четырех академий и обладатель медали «В память 1100-летия первого упоминания Пскова в летописи»? Может быть, о своей книге «Тени исчезают в Смольном: Убийство Кирова»?

Похоже, что нет. Тема была более актуальная.

Редактор «Новой газеты» Дмитрий Муратов принял извинения Александра Бастрыкина и заявил, что редакция «Новой газеты» готова продолжить сотрудничество со Следственным комитетом.

В прессу просочилась информация о том, что Бастрыкин в пьяном виде якобы грозил «открутить Соколову голову» и «вырвать ноги». Но Бастрыкин ничего этого не признал, назвав обвинения «бредом воспаленного мозга».

От извинений глава Следственного комитета первоначально категорически отказался, но в тот же день публично, в присутствии многих главных редакторов, извинения принес. Правда, мало кто понял – за что же именно он извинился?

В промежуток между извинениями Бастрыкина и письмом Муратова как минимум 12 журналистов разных СМИ попытались пикетировать здание Следственного комитета и были задержаны полицией, а сам Сергей Соколов вынужден был временно покинуть страну. Обстановка накалилась. Извинения Бастрыкина мало что изменили. Недоумений стало еще больше.

Так в чем же состоит, выражаясь языком Дмитрия Муратова, жестокая правда? Она, очевидно, в том, что, пожав руку Бастрыкину и тем самым «закрыв тему», Дмитрий Муратов совершил так называемую сделку со следствием. Она, естественно, несколько отличается от той, что была совершена в суде с участием экс-депутата Цеповяза. И все же это все равно сделка. И все равно со следствием.

Формулировка Дмитрия Муратова о том, что после примирения «мы продолжим совместную работу со Следственным комитетом» доказывает, что перед нами особый род журналистики. Это такая журналистика, когда замы главного редактора летают из Москвы на совещание Следственного комитета в Нальчик и ведут «совместную работу» со Следственным комитетом. После чего вступают в личный конфликт с однокурсником Путина Александром Бастрыкиным и, услышав нечто, вынуждены бежать из России. Однако получив гарантии безопасности – возвращаются, чтобы продолжить сотрудничество.

Многие были возмущены такой сделкой, упирая на то, что одних извинений мало. Произошедшее тянет на уголовное дело (либо за угрозы расправы, либо за клевету). Однако не меньше было и тех, кто посчитал извинения и гарантии безопасности лучшим исходом и чуть ли ни победой свободной прессы.

Возможно это и победа прессы, но такая ли уж эта пресса свободная? О государстве и говорить нечего. Главный следователь страны, не боясь потерять репутацию, позволяет себе непозволительное и отделывается извинениями. После чего обе стороны считают конфликт исчерпанным. Подробности остаются за кадром. Внутренний конфликт разрешен.

А вот внешний конфликт только разгорается. Кризис в России сейчас не только экономический и политический, но и нравственный. Прежде всего – нравственный. Люди на улицах протестуют не только против бездарных вороватых политиков, но и против нравственного безразличия и вранья. Протестуют против тех, кто с легкостью идет на сделку с совестью.

Сделка с совестью и сделка со следствием – это, конечно, не одно и то же. Но в данной истории все находится в опасной близости.

«Новая газета» еще раз показала, насколько она уязвима. Не только отдельные журналисты, которых убивают, а вообще газета как таковая. И для того чтобы сохраниться, приходится прибегать к таким ходам, к каким прибег Дмитрий Муратов.

За возможность высказывать свою точку зрения приходится платить слишком высокую цену.

Алексей СЕМЁНОВ