Libera me

Юбилей Джузеппе Верди отмечали по всему миру, в том числе и в Пскове

200-летие со дня рождения Джузеппе Верди в Пскове в областной филармонии отметили вердиевским «Реквиемом» в исполнении солистов Мариинского театра, государственного академического хора «Латвия» и симфонического оркестра Псковской областной филармонии.

Джузеппе Верди, 1897 год.

В предыдущий раз «Псковская губерния» упоминала имя итальянского писателя Алессандро Мандзони ровно год назад, в декабре 2012 года, когда в Доме Сафьянщикова Энцо Форнаро представлял выставку «Колонна позора» с четырьмя инсталляциями - «Колонной», «Чумой», «Пыткой» и «Наказанием». [ 1]

Авторы той инсталляции вдохновлялись историческим романом «Обручённые» итальянского классика ХIХ века Алессандро Мандзони.

В своё время композитора Джузеппе Верди книга «Обручённые» вдохновляла не меньше.

Смерть Мандзони в 1873 году потрясла Джузеппе Верди, который считал роман «Обручённые» «одной из самых великих книг, созданных человеческим разумом».

Печальная весть заставила Верди немедленно сесть за сочинение «Реквиема», премьера которого была назначена в Милане в годовщину смерти писателя.

Учитывая то, насколько высоко Верди ценил творчество Мандзони, композитор постарался написать нечто особенное.

«Потаённые уголочки музыки»

В то время Верди, за короткое время потерявший нескольких важных для него людей, был чрезвычайно расположен к трагическим темам.

Правда, Верди перестал бы быть самим собой, если бы на основе канонических латинских текстов к весне 1874 года не создал музыку, которая выходила за строго отведённые рамки жанра.

Композитор даже в «Реквиеме» смог отразить «созидательную ликующую силу жизни».

Таким образом, это произведение трудно назвать исключительно траурным. Жанр его далеко выходит за пределы привычной заупокойной службы.

Идея поставить Messa da Requiem в оперном духе заложена в самом произведении.

Псков обошёлся без сценического действа, но на сцене одним из главных действующих лиц был участник, имеющий к сценической версии прямое отношение.

«В Пскове я впервые, - сказал накануне псковского концертного исполнения солист Мариинского театра тенор Евгений Акимов. - В Мариинском театре в прошлом сезоне была поставлена сценическая версия «Реквиема» - совместно с Cirque du Soleil. Кому-то она нравится, кому-то не нравится. Кто-то считает, что такие вещи нельзя делать. Но я не вижу в этом ничего дурного, потому что каждый режиссёр имеет право на личное высказывание. Произведение это очень глубокое. Мне не с чем его сравнить. У Верди все произведения замечательные, но «Реквием»… Сколько его ни слушаешь, каждый раз открываешь что-то новое, какие-то потаённые уголочки музыки. Столько в неё композитором вложено души…».

Пришлось уточнить: «Евгений, а вы участвовали в постановке с цирком?» - «Да, но от цирка там почти ничего нет. Постановка достаточно академическая». – «То есть по канату вы не ходили». – «Нет, конечно, нет. Там не об этом речь. Из цирковых номеров там только то, что девочка летает на шариках. Это единственный номер, чем-то с цирком связанный. Душа парит… Красиво придумано. Там всё посвящено девочке, душе ребёнка… Ангелы встречают её у врат Рая и пытаются отговорить, считая, что ей ещё рано в Рай и что она должна находиться на Земле. Глубоко копнул режиссёр (Даниэль Финци Паска – Авт.)».

В разговоре принимал участие художественный руководитель и главный дирижёр симфонического оркестра Псковской областной филармонии Геннадий Чернов. Он пояснил: «Само по себе это сочинение ярко театральное и включает в себя все выразительные приёмы, характерные для опер Верди. Оркестру здесь уделена более интенсивная роль, чем в оперных постановках. Оркестр участвует наравне с солистами, а не в качестве аккомпанемента, как в большинстве опер. Музыка у Верди носит не религиозный характер, а общефилософский. Фактически это оперная музыка, написанная на канонический текст. Там, безусловно, есть материал для постановки».

«Верди не писал это как канон отпевания человека»

«Для нас выступление в Пскове - событие, - продолжил Евгений Акимов. - Не так часто мы исполняем это произведение. Оно незаезженное, хотя достаточно популярное. Однако даже сам Верди не писал это как канон отпевания человека. Оно у него произведение более оперное. Но при этом он, насколько я знаю, не говорил, что пишет оперу». – «Учитывая то, что у Верди юбилей, – что он значит лично для вас?». – «Прежде всего, это потрясающий композитор, который меня трогает, который меня вдохновляет. Я участвовал в таких спектаклях, как «Травиата», «Отелло», «Дон Карлос», «Риголетто»…

Очень люблю «Травиату» и по возможности стараюсь часто петь – если предоставляется возможность. Я был на родине Верди, в театре имени Верди, в Буссето. Это маленький театр. Когда мы учились в консерватории, нам говорили, что есть вердиевские голоса. Нам казалось, что это такие голоса, которые должны «отоваривать» большие площадки, отличаясь от других голосов.

Когда я приехал в Буссето и зашел в театр – театр оказался малюсенький, и никакого особенного голоса там не надо. Даже шёпотом можно разговаривать, и всё слышно на галёрке – на пятом или шестом ярусе. Уютный маленький театр. Было очень интересно походить по местам, где был Верди, вдохнуть этот итальянский воздух. Всё там навевает определенные вердиевские мелодии. Увидел что-то, и в голове сразу же возникает ассоциация с определённой музыкой, например, с «Риголетто». Потрясающе. Здорово, что мы не остались в стороне и имеем к этому непосредственное отношение, празднуя 200-летие».

Для полного и окончательного успеха такого рода концерта не в стороне и на высоте должны были оказаться все, от кого это зависит: оркестр, солисты, хор, организаторы, зрители.

Если Евгений Акимов в Пскове выступал впервые, то ещё один участник концерта - государственный академический хор «Латвия» - псковским слушателям должен быть хорошо знаком.

В 2009 году, в день памяти Пушкина, на сцене областной филармонии этот хор принимал участие в исполнении другого «Реквиема» - Вольфганга Амадея Моцарта, а летом 2013 года там же вместе с псковским оркестром исполнял сценическую кантату «Кармина Бурана» Карла Орфа. [ 2]

Накануне декабрьского концерта Геннадий Чернов дал государственному академическому хору «Латвия» (художественный руководитель и главный дирижёр – Марис Сирмайс) такую характеристику: «Это, пожалуй, один из лучших, если не лучший, хор в Европе. Кроме того, он и географически самый близкий к нам».

Исполнительское мастерство и географическая близость сомнений не вызывали.

Тем более странно, что 12 декабря 2013 года повторилась история полугодовой давности.

Можно было бы подобрать другие слова, но лучше дословно повторить то, что было сказано по поводу июньского выступления в областной филармонии: «Идеальным псковское исполнение назвать трудно. Звук в этот вечер, зачем-то пропущенный через микрофоны, не давал услышать по-настоящему живое выступление». [ 3]

Итак, за полгода ничего не изменилось. Более того, подзвучка хора в сочетании с сильными голосами четырёх солистов (Екатерина Шиманович - сопрано, Злата Булычёва - меццо-сопрано, Юрий Воробьёв - бас и Евгений Акимов - тенор) лишала слушателей ощущения цельности произведения.

В общем, концерт, состоявшийся 12 декабря 2013 год, вызвал даже больше вопросов, чем июньский концерт.

Общеизвестно, что в акустическом отношении Большой концертный зал филармонии несовершенен, но не настолько же, чтобы заставлять хор петь в микрофоны? И дело не только в треске колонок в самой трагической части «Реквиема» - Dies irae («День гнева»).

Тем более что все, кто в этот вечер находился на сцене, были на высоте.

Из солистов непременно следует отметить Юрия Воробьёва и Евгения Акимова.

Хотя правильнее было бы, наверное, кроме Верди вообще отдельно никого не отмечать.

Однако этот разбалансированный звук, этот грохот и треск в колонках, трескотня в зале… Всё это заметно ослабляло воздействие вердиевского произведения.

В идеале «Реквием» Верди – произведение необычайного накала. Не случайно упомянутый режиссер Даниэль Финци Паска однажды сказал, что это произведение подтверждает: «Человеческий организм состоит по большей части не из воды, как принято считать, а из легковоспламеняющихся субстанций вроде бензина».

Следовательно, нежелательно разбавлять, размывать впечатление посторонними вещами.

«Трескотня в зале» – это про зрителей.

Псковские слушатели в этом смысле люди последовательные: если начнут бесцеремонно болтать во время Dies irae или Offertorio («Приношение даров»), то остановить их трудно.

Тем не менее переполненный зал в большинстве своём был участникам концерта благодарен.

Чем ответственнее концерт, чем сложнее задача, чем выше мастерство солистов, тем интереснее звучит наш оркестр.

«В последние годы псковский оркестр принимал участие в нескольких крупных совместных музыкальных проектах. Как это повлияло на оркестр?» - спросил я у Геннадия Чернова.

«Оркестр за последние годы изменился в лучшую сторону, безусловно, - ответил художественный руководитель и главный дирижёр. - Это очевидно всем. Оркестр меняется, оркестр приобретает всё больший профессионализм». - «Реквием» Моцарта, «Реквием» Верди… Какой следующий «Реквием»? - «Реквиемов» много. Есть «Немецкий реквием» Брамса… Здесь можно фантазировать. Есть современные сочинения на эту тему. У Бриттена - «Военный реквием», но там – громадный состав, который здесь очень сложно будет организовать. Наш оркестр в последнее время делает больший уклон в сторону кантанто-ораториальных сочинений. Как вы помните, у нас был «Александр Невский» Прокофьева, «Кармина Бурана» Орфа…

Надеемся, что-нибудь обязательно будет, в частности – русская музыка. Этот пласт сочинений мы пока что недостаточно затронули. Очень хочется исполнить кантату Свиридова «Поэма памяти Сергея Есенина», «Иоанн Дамаскин» Танеева… Много-много прекрасных русских сочинений ещё есть».

* * *

«Реквием» Верди заканчивается развёрнутым финалом Libera me («Освободи меня, Господи»).

Там, где многие авторы «Реквиемов» завершают свои сочинения молитвой о вечном покое, Джузеппе Верди не останавливается и двигается дальше. Покой? Допустим. Но Верди был человек беспокойный. Да и время, в которое он жил, было беспокойным.

Поэтому завершающая хоровая фуга напоминает, скорее, не о вечном покое, а о вечной борьбе.

Алексей СЕМЁНОВ

1. См.: А. Семёнов. Мир во время чумы// «ПГ», № 50 (622) от 26-31 декабря 2012 г.

2. См.: А. Семёнов. Кодекс Буранус// «ПГ», № 25 (647) от 26 июня - 2 июля 2013 г

3. См.: А. Семёнов. Кодекс Буранус // «ПГ», № 25 (647) от 26 июня - 2 июля 2013 г