Волчий капкан

Все новогодние праздники Даниил Гранин [1] появлялся на экранах телевизоров не реже, чем Киркоров или Басков. 1 января 2014 года писателю и ветерану Великой Отечественной войны Даниилу Гранину исполнилось 95 лет. Многочасовые монологи писателя можно цитировать страницами: «Мы живём без репутации», «Раньше была система нравственных оценок», «В нашей стране слишком много людей, которые могут договориться со своей совестью», «От отсутствия совести еще никто не умер»… Цитаты хороши, но их легко можно обернуть против самого автора.

«Просить прокурора возбудить против Бродского и его «друзей» уголовное дело»

Существует как минимум два Гранина. Один - седовласый старец с безупречной репутацией («если хотите увидеть настоящего петербуржца, посмотрите на Гранина», «совесть России» и т. д.), живой классик, не чуждый либеральных идей. Не случайно же Гранин в 2011 году на презентации книги Михаила Ходорковского «Статьи. Диалоги. Интервью» назвал эту книгу «явлением в литературе». Ходорковский тогда сидел в тюрьме.

Другой Гранин совсем не похож на предыдущего, хотя внешне – тот же самый. Это тот Даниил Гранин, о котором Анна Ахматова, судя по запискам Лидии Чуковской, сказала: «А о Гранине больше не будут говорить: «это тот, кто написал такие-то книги», а - «это тот, кто погубил Бродского».

Правозащитник Людмила Алексеева, правда, с этим не согласна. В книге «История инакомыслия» она написала, что Гранин был «единственным в прежнем секретариате, взявшим сторону Бродского».

Имеется в виду секретариат Ленинградского отделения Союза писателей. Мнения Ахматовой и Алексеевой – лишнее подтверждение того, что Граниных как минимум два. Один – защитник, другой – нападающий.

Даниил Гранин: «Вроде бы мы всё время говорим о безнравственности, но ничего конкретного не предпринимаем. Где те люди, которые не подадут руки непорядочному человеку?». Санкт-Петербург, 2008 г. Фото: Марина Карпова

К счастью, Иосифа Бродского, что бы кто ни говорил, погубить тогда никому не удалось, хотя срок он получил.

Кстати, о Гранине по-прежнему говорят «написал такие-то книги». Тёмная история с гонениями на Бродского не сильно подмочила гранинскую репутацию. Хотя роль Даниила Гранина в «деле Бродского» скрыть трудно. Всё-таки имеются стенограммы, протоколы… Даже такому мастеру, как Гранин, не удалось сбить любопытствующих со следа.

В конце концов, неважно, что думали по поводу ареста Бродского Ахматова и Алексеева. Но существует Протокол № 21 заседания Секретариата Ленинградского отделения Союза писателей РСФСР совместно c членами Партбюро ЛО СП от 17 декабря 1963 г. Гранин к протоколу приложил руку, и в нём сказано: «В категорической форме согласиться с мнением прокурора о предании общественному суду И. Бродского. Имея в виду антисоветские высказывания Бродского и некоторых его единомысленников, просить Прокурора возбудить против Бродского и его „друзей“ уголовное дело».

Принято считать, что это была якобы месть Гранина – за то, что Гранин по вине Бродского в 1960 году получил партийный выговор как председатель комиссии по работе с молодыми авторами. Недоглядел и позволил Бродскому публично прочесть на «Турнире поэтов» 14 февраля 1960 г. стихотворение «Еврейское кладбище», то самое, начинающееся строфой:

Еврейское кладбище около Ленинграда.
Кривой забор из гнилой фанеры.
За кривым забором лежат рядом
юристы, торговцы, музыканты, революционеры.

Бродского тогда обвинили в «еврейском национализме» и на два года запретили публичные выступления. Гранин, член ВКП (б) с 1942 года, отделался выговором.

Спустя четыре года, 13 марта 1964 года, Иосифа Бродского, несмотря на то что он трудился с 16 лет, приговорили по статье о «тунеядстве» к пяти годам принудительного труда и сослали в Коношский район Архангельской области, в совхоз «Даниловский», в деревню Норенская.

Но бдительные ленинградские писатели, в том числе и Даниил Гранин, не успокоились и занялись теми, кто остался на свободе и поддерживал Бродского, теми, кто давал показания в суде в пользу «тунеядца» и кто подписывал в защиту Бродского письма и приносил их на дачу Гранина как председателю комиссии по работе с молодыми авторами.

«Я бы лично сказал, что его с более чистой совестью надо было судить по политической статье»

Вскоре после суда над Бродским, 26 марта 1964 года, состоялось заседание секретариата Ленинградского отделения СП РСФСР, посвящённое членам СП Вольфу Адмони, Наталье Грудининой и Ефиму Эткинду.

Это была писательская реакция на частное определение народного суда Дзержинского района г. Ленинграда, в котором «обращалось внимание Союза советских писателей» на то, что они (Адмони, Грудинина и Эткинд), выступив в суде в защиту Бродского, «пытались представить в суде его пошлые и безыдейные стихи как талантливое творчество, а самого Бродского - как непризнанного гения, и что это их поведение свидетельствует об отсутствии у них идейной зоркости и партийной принципиальности».

Вот тут-то Даниил Гранин проявил и партийную принципиальность, и идейную зоркость.

Пока Корней Чуковский, Константин Паустовский и Анна Ахматова обращались в прокуратуру «с просьбой о передаче Бродского им на поруки», Гранин сделал по поводу Бродского, к тому времени отправленного на Север по приговору суда, своё обращение: «Политическое лицо Бродского было нам известно. Я знаю, что он представлял собою два года тому назад. Сейчас тоже не убеждён в том, что он стал думать по-другому. Я бы лично сказал, что его с более чистой совестью надо было судить по политической статье, чем за тунеядство. Но это дело не моей компетенции».

В общем, была бы воля Гранина, он бы посадил Бродского по политической статье на долгие годы. Но к Гранину тогда не прислушались. Поэтому ему и его коллегам пришлось 26 марта 1964 года ограничиться скромным протоколом: «П. 1 Протокола Решения 1. Осудить поведение членов СП: Адмони, Грудининой и Эткинда, выразившееся в необдуманной защите тунеядца Бродского (единогласно)».

В 1958 году юноша-Бродский роковое стихотворение «Еврейское кладбище» закончил так:

Ничего не помня.
Ничего не забывая.
За кривым забором из гнилой фанеры,
в четырех километрах от кольца трамвая.

Очень ёмкое определение: ничего не помня, ничего не забывая. По этой формуле живут те, кто видит в Данииле Гранине «совесть всей страны». Хорошо, пускай будет «совесть всей страны», но это всего лишь свидетельство того, что со страной не всё в порядке.

Как сказал Даниил Гранин совсем по другому поводу, «от отсутствия совести еще никто не умер».

«Есть такая щель между совестью и подлостью. В эту щель необходимо проникнуть»

К Гранину на дачу молодые писатели приезжали не только для того, чтобы защищать Бродского.

В повести «Ремесло» у Сергея Довлатова есть эпизод, когда автор приехал на дачу Гранина, где состоялся такой разговор у кухонной плиты:

«Неплохо, - повторял Даниил Александрович, листая мою рукопись, - неплохо…

За стеной раздавались шаги.

Гранин задумался, потом сказал:

- Только всё это не для печати.

Я говорю:

- Может быть. Я не знаю, где советские писатели черпают темы. Всё кругом не для печати...

Гранин сказал:

- Вы преувеличиваете. Литератор должен публиковаться. Разумеется, не в ущерб своему таланту. Есть такая щель между совестью и подлостью. В эту щель необходимо проникнуть.

Я набрался храбрости и сказал:

- Мне кажется, рядом с этой щелью волчий капкан установлен.

Наступила тягостная пауза».

Щель между совестью и подлостью бывает такая узкая, что просочиться сквозь неё не удаётся даже большим талантам. Может быть, потому не удаётся, что они большие?

Где-то на моих книжных полках лежат две большие фотографии 2006 года: Гранин в торжественной обстановке – в полпредстве президента в Санкт-Петербурге - вручает мне премию. Его часто приглашают на подобные мероприятия. Думаю, за долгую жизнь Гранин наградил тысячи людей.

В общем, неудивительно, что когда я сам оказался в жюри и надо было награждать победителей литературного конкурса, я, недолго думая, сходил в книжный магазин и купил книги Гранина, присоединив их к казённым грамотам и дипломам. Книги какого писателя, если не Гранина? В них действительно много правильных слов, расставленных в нужном порядке.

В 2008 году наши пути на полчаса снова пересеклись – на Петербургской международной книжной выставке-ярмарке и проходящем параллельно форуме СМИ Северо-Запада.

Гранин говорил о дефиците духовности и о Путине. «Во время последней встречи с Путиным, которая длилась около часа, - рассказал Даниил Гранин, - я говорил, что при нынешнем катастрофическом нравственном состоянии общества особенно болезненно меня трогает то, что творится в школе… Вроде бы всё время говорим о безнравственности, но ничего конкретного не предпринимаем… Из школ вытесняются два предмета, где вообще возможно какое-то воспитание. Это литература и история. Литература оттесняется всяческими способами…».

Ещё одна любимая тема Гранина – роль интеллигенции. К ней он тоже тогда обратился: «Интеллигенция создавала водородную и атомную бомбы, была в оппозиции, её высылали, её прорабатывали, её выжимали из страны… Но она давала о себе знать. Она защищала, что-то требовала. Она выступала против «лысенковщины», в защиту тех или иных людей… Это был голос совести нашего народа. Её почти не осталось. Но должны же быть какие-то носители нравственности? Интеллигенция создавала критерии нравственности. Сейчас нет таких слоёв общества, с которых можно было брать пример. Где те люди, которые не подадут руки непорядочному человеку? Это исчезло из нашей жизни. Нравственность – это не просто свод правил, а отношение людей друг к другу. Без этого мы теряем остатки совести и остатки внутреннего стыда, ужаса и тревоги перед тем, что творится в нашем обществе».

Было видно, как некоторых главных редакторов и директоров СМИ Северо-Запада Даниил Гранин утомил. Или даже усыпил (храп одного из газетчиков даже записался на диктофон). Позднее один из участников форума с раздражением произнес: «Как надоели эти динозавры…».

Ни я, ни этот редактор ещё не знали о той истории, в которой Даниил Гранин был замешан с конца 60-х годов. Иначе бы одним словом «динозавр» дело, скорее всего, не ограничилось. Возникли бы неудобные вопросы.

«Я на огромной скорости стукнулся в глухую стенку»

Это примерно те же неудобные вопросы, что полвека назад возникли у мужа знаменитой советской актрисы Татьяны Самойловой – сценариста и кинорежиссёра Сола Шульмана.

Г-н Шульман давно живёт не в России, и, судя по всему, его судьбу во многом определил как раз Даниил Гранин.

Если говорить коротко, то Солу Шульману как начинающему сценаристу и режиссёру в 60-е годы было очень трудно пробиться в большое кино со сценарием «Ядерный век». Тема была слишком трудной и секретной. Снимать кино о советских ядерщиках? Здесь необходимы были особые связи. И Шульману порекомендовали обратиться к Гранину, который много писал о науке и об учёных, в том числе писал для кино.

Об этом эпизоде в своей биографии, а заодно и в биографии Гранина, в 2012 году в программе Ивана Толстого на «Радио Свобода» рассказал сам г-н Шульман.

Программа называлась вызывающе: «История одного плагиата». [2]

Таким образом, под готовым сценарием, который написал Шульман, появилась подпись Гранина, ставшего как бы соавтором. И это помогло. Работа над фильмом началась.

Шульман подробно рассказывает, сколько сил ему пришлось приложить, чтобы этот сценарий написать. Тогда-то Шульман и познакомился с известными учёными, включая Капицу, Флёрова, Кикоина, Понтекорво…

Потом пришло самое сложное время - время расставания с иллюзиями, а заодно и со своим сценарием.

Шульман утверждает, что Гранин его сценарий присвоил.

Если бы утверждал только Шульман, то это были бы только слова. Но состоялся суд. Советский суд. В то время как раз проходили съёмки того самого фильма, который придумал Шульман. В числе авторов Шульман не значился. Зато среди авторов был Даниил Гранин. Вторым сценаристом числился Игорь Таланкин – режиссёр.

На суде, состоявшемся в 1973 году, в качестве экспертов выступили знаменитые советские авторы Юлий Дунский и Валерий Фрид. Они произвели анализ двух сценариев: Шульмана-Гранина и Гранина-Таланкина. Вывод был сделан однозначный: второй сценарий не оригинальный, а исправленный вариант первого. Причём исправленный чрезвычайно небрежно – даже некоторые фамилии переправить не удосужились. «Они так торопились, - писали Фрид и Дунский, - что иногда реальные фамилии людей меняли на вымышленные, а вымышленных оставляли как реальных. А иногда, видимо, неаккуратно листая, захватывали по две страницы, и в новом сценарии вдруг оказывались персонажи из предыдущего сценария, а потом они куда-то исчезали». [3]

В итоге Шульман, уже находящийся к тому времени за границей, суд выиграл, гонорар ему переслали, однако это не сказалось на судьбе фильма. Кино досняли, чтобы не терять государственные деньги. Фильм получился средним.

«В общем, суд завершился в мою пользу, - вспоминал Сол Шульман. - Моё авторство было признано и доказано, мне студия выплатила гонорар, а мой замечательный адвокат Михаил Семенович Липецкер по этому поводу даже книгу написал. Книгу написал! Где я фигурирую под именем Школьников, а Гранин - под именем Грозов».

Надо сказать, что тема заимствований и плагиата – это тема Гранина. Он не раз обращался к ней в своих произведениях. Учёный мир в этом смысле очень похож на мир литературный и кинематографический. Получается, что Гранин использовал, в том числе, и свой собственный опыт?

Когда два года назад по радио прозвучал рассказ Сола Шульмана, у Гранина была возможность высказаться. Он мог бы попытаться объяснить произошедшее почти полвека назад. Возможно, извиниться. Но, насколько мне известно, ничего подобного сделано не было. Выходит, Гранин согласился с тем, что рассказал Ивану Толстому эмигрант третьей волны Сол Шульман?

Двухсерийный фильм «Выбор цели» (несостоявшийся «Ядерный век») режиссера Игоря Таланкина с Николаем Бурлялевым, Михаилом Ульяновым и многими другими вышел на экраны в 1974 году и до сих пор время от времени показывается российскими телеканалами. Киноповесть «Выбор цели» опубликовали в журнале «Нева», 1975, № 6, с. 3-57. О том, что к этим работам имеет прямое отношение Сол Шульман, ни в журнале «Нева», ни в титрах фильма не говорится.

Похоже, что Таланкин и поддержавший его Гранин выбрали подходящую цель – Шульмана.

Сол Шульман в интервью Ивану Толстому рассказал: «Когда сценарий был написан и появился на «Мосфильме»’, как бы это сказать мягче… короче говоря, меня от него отстранили… Это было очень больно, тем более что я отказался от всего, я писал этот сценарий… с любовью к родине - все мои мальчишеские порывы выплывали наружу. И вот я на огромной скорости стукнулся в глухую стенку. Мне было страшно обидно, и моим ответом был отъезд...».

Советские литературные классики умели складывать глухие стенки выше кремлёвской стены. За этими стенами творились вещи, о которых чересчур впечатлительным людям лучше не знать. Недаром вышедшая в 2013 году документальная книга Михаила Золотоносова, посвящённая нравам ленинградских писателей, называется «Гадюшник».

Окончание следует

1. Даниил Александрович Гранин (настоящая фамилия - Герман) родился 1 января 1919 г., писатель, Герой социалистического труда, лауреат Государственной премии, кавалер двух орденов Ленина, орденов Красного Знамени, Трудового Красного Знамени, Красной Звезды, двух орденов Отечественной войны II степени, ордена «За заслуги перед Отечеством» III степени, лауреат премии Генриха Гейне (ФРГ), член Немецкой академии искусств, почетный доктор Санкт-Петербургского гуманитарного университета, член Академии информатики, член Президентского Совета, президент Фонда Меншикова.

2. См.: Поверх барьеров с Иваном Толстым. История одного плагиата // «Радио Свобода», 24.04.2012.

3. См.: Поверх барьеров с Иваном Толстым. История одного плагиата // «Радио Свобода», 24.04.2012.