От корки до порки

Для того чтобы оценить то, что демонстрируется на выставке «Корки», не обязательно иметь «корку» искусствоведа

Путь зрителя, идущего по двум с половиной залам небольшой галереи в Доме Сафьянщикова на выставке под названием «Корки», - это путь от восхищения до возмущения и обратно. «Это интересно», - говорили посетители, рассматривая развешенные носовые платки, и сморкаться в них не спешили. «Что это?» - растеряно говорили они же, сделав шаг-другой и наткнувшись на маленькие листочки с пятнами, развешенные на стенке.

Юханнес Кангас, «Красивые мужские портреты». Фото: Алексей Семёнов

Международная выставка под названием «Корки. Часть I », организованная Псковским региональным общественным движением «ПсковАрт» и финским объединением художников «АРС-Хяме», - образец жёсткой эклектики. Сочетание несочетаемого. Называние неназываемого.

Вы входите в зал и видите, что на широком подоконнике не прибрано и стоят жестяные банки.

Но нет, это не просто батарея банок, а художественный объект «Корки-кола». Во всяком случае, так утверждает Ольга Дроздова. Это её произведение. Рядом на том же подоконнике другое произведение – пустые бутылки от Александра Донецкого с концептуальной надписью «Прочёл от корки до корки».

Чтобы ничего не перепутать, перед входом висит объяснение, из которого следует, что перед зрителями предстал «концептуальный проект, визуально-художественная интерпретация семантических ресурсов лексемы «корки».

На другой стороне маленького зала стоит обыкновенный пень, в который воткнули топор. Рядом лежит обыкновенный расколотый на две части кирпич. Это произведение «Маски» Валентина Решетова.

Ольга Дроздова, «Корки-кола» и Александр Донецкий, «Прочёл от корки до корки. Фото: Алексей Семёнов

Похожую картину я наблюдал неподалеку от Дома Сафьянщикова во дворе частного дома. Топор, пень, кирпичи… Только кирпичей было больше, их никто не рубил топором, и пейзаж вокруг был привлекательнее. Существенная разница лишь в том, что во дворе было не искусство. Иначе говоря, визуально-художественная интерпретация семантических ресурсов лексемы напрочь отсутствовала.

«Художником может быть каждый?» - спросили у одной финской художницы – участницы проекта «Корки». «Да!» - последовал уверенный ответ.

Нет, «Корки» – это не только носовые платки, топоры, разрубленные кирпичи, банки и пустые бутылки. Иначе бы не получилось жёсткой эклектики, и всё было бы однообразно. Без картин тоже не обошлось.

Анатолий Жбанов, например, ненадолго вернулся к тёмным краскам на холсте, создав «Корки агрессии». На картине изображён некий бородатый боевик в тёмных очках с автоматом. Боевик выступал из темноты и в неё же потом проваливался. Мне пришлось даже подойти поближе и удостовериться, что эта картина написана на холсте, а не на металле (как иногда это делает другой участник выставки Эдуард Шарипов). Анатолий Жбанов мастерски обращается с тёмными красками.

Устроители выставки лишний раз подчёркивали, что «корки» - понятие многообразное. Обложка книги, корка хлеба или удостоверения, кора головного мозга или дерева… Лексема, то есть группа ассоциированных слов, семантическое поле, оборот речи – штука почти безразмерная. Оборот речи на то и оборот, что его можно повернуть и так, и эдак. К лесу и задом, и передом. И «на уши» в случае чего поставить.

Жизнь прожить – не семантическое поле перейти.

Туйя Лампинен, «Очертания». Фото: Алексей Семёнов

«Псковский зал» на выставке переполнен. Много металла и вообще тяжёлых вещей. Выставка получилась массивной. Хотя на пункт сбора металлолома это пока не похоже. Здесь уже не просто корки, а броня.

«Финский зал» почти пуст. Художницы не смогли привести из Финляндии свои работы и решили показать то, что можно, то, что успели. То есть на пункт сбора макулатуры это тоже не похоже. Получилось так, как получилось. У Тины Невалайнен – акварельные «Покрывала лета», у Пилви Ояла - «Дух берёзы», изображённый карандашом на бересте, у Кирси Йокелаинен – незамысловатые акварельные деревья, у Туйи Лампинен - «Очертания» (те самые «листочки» с непритязательными профилями), у Риитты Копра - фотографии «Дом» и «Пейзаж со смыслом» - с белым призраком, как в мультфильме про живущего на крыше Карлсона.

Добавляем сюда акварели «Красивые мужские портреты» автора, которого зовут Юханнес Кангас. Общий настрой финской части выставки – детская непосредственность. Иногда кажется, чересчур детская для взрослых людей.

Валентин Решетов, «Маски». Фото: Алексей Семёнов

В пресс-релизе выставки с наукообразной претензией сказано: «ПсковАрт» предлагает исследовать такие актуальные для всякого художника эстетико-гносеологические антиномии, как поверхность и глубина, плоскость и перспектива, иллюзия и реальность…»

Отлично, берём на исследование опустошённую бутылку или «красивый мужской портрет» и попытаемся взглянуть на них с позиции эстетико-гносеологической антиномии. Проникнуть через корку в подкорку. Насколько это возможно. Пробиться через густую смесь иронии и высокомерия – с целью удостовериться, что за этим что-то есть.

Нам говорят, что «Корки» – аттракцион значения и знака». Допустим. Но аттракционы, как и знаки, бывают разные. Есть знаки запрещающие, а есть – разрешающие.

Вложить в произведение душу – этого мало. Важно, чтобы за душой что-то было. Важна, в конце концов, душевная работа. В противном случае картины и объекты остаются за порогом искусства.

Хотя за порогом искусства тоже есть жизнь.

Алексей СЕМЁНОВ