Театральный урок

Актёр Виктор Яковлев высказывает в «Псковской губернии» свой взгляд на последние события в театральной жизни Пскова

Театральный сезон в Псковском академическом театре им. Пушкина завершился 1 июля вечером памяти народного артиста России Вадима Радуна «Я – человек театра» - в день его 75-летия. Таким образом, замкнулся круг, начатый изгнанием режиссера из театра 2 февраля 2014, в канун открытия XXI Пушкинского фестиваля, когда по распоряжению теперь уже бывшего худрука Василия Сенина Радун, отдавший псковской сцене 40 лет труда и творчества, был выведен за театральный порог в сопровождении полицейских [ 1].

Что это было?

Кадр из постановки «Четыре картины любви».

В период подготовки вечера памяти более всего занимал вопрос, сколько придет зрителей - все-таки середина лета. Да и с последней премьеры Вадима Радуна прошло почти пять лет. Надежды подтвердились: зал был полон. В нем собрались те, кого бывший художественный руководитель хотел вычеркнуть из театральной жизни Пскова. Тем самым восстановлена закономерная необходимая связь с прошлым, с собственной историей, без осмысления которой – какой бы она ни была! – невозможно хоть сколько-нибудь осмысленное будущее.

На исходе театрального сезона принято подвести итог. Но, оглядываясь на сезон Псковского академического театра, становится ясно, что итожить придется целую эпоху. Что это было? Время обновления, разрушения, переоценки ценностей? Или покушения на ценности непреходящие, те, что вне времени и пересмотру не подлежат? Время чёрта из табакерки, всеобщего морока, тараканища из сказки с его «принесите-ка мне, звери, ваших детушек, я сегодня их за ужином скушаю»? Или нечто неизбежно-необходимое, вроде хирургического вмешательства? Время залётного Сенина, который, заливисто смеясь, «дерзко презирал земли чужой язык и нравы, не мог щадить он нашей славы, не мог понять в сей миг кровавый, на что он руку…»? Потом в эту цитату вмешалась другая: «Граф Нулин, из чужих краев…» - но сразу съехала в первую: «…Заброшен к нам по воле рока на ловлю счастья и чинов. Смеясь, он дерзко презирал…» Далее по тексту.

Эпоха началась 16 ноября 2012 года, когда 36-летний Василий Сенин был впервые представлен труппе как будущий художественный руководитель еще в полуразрушенном ремонтом здании театра. Говорил он тогда многозначительно и долго (впрочем, выяснилось потом, что так он говорил всегда, причем исключительно монологами), обещал много работы всем. Среди прочего цитировал собственного дедушку: «Жизнь прекрасна, но удивительна!», – придавая при этом особое значение этому самому «но» [ 2], смешно смеялся… Эпоха закончилась 17 марта сего года, когда худрук Василий Сенин написал заявление об уходе. Два года и четыре месяца – чего именно?

Можно поведать массу занятных подробностей про Сенина-псковича - вышла бы веселая сатира в духе Войновича или Салтыкова-Щедрина, с множеством действующих лиц в театре и вне его, с неожиданными сюжетными поворотами, парадоксами и веселыми конфликтами, непомерными амбициями, истерикой и манией преследования в одном флаконе. Но, во-первых, пока не до смеха, а во-вторых, еще не вечер.

Впервые изменив Актерскому дневнику на ПЛН (надеюсь, мои читатели меня поймут), предлагаю театральную тему «Псковской губернии». И тому есть причины. Премногоуважаемая мной «ПГ» всегда стремилась (хотя и не всегда удавалось) максимально соответствовать планке, поднятой известным слоганом «Вы читаете “Псковскую губернию” - вы понимаете, что происходит». И вдруг вместо просвещения и понимания, газета взялась творить мифы и сбивать с толку в изложении непростой, но, если подумать, очень понятной конфликтной ситуации в театре. Я не считаю себя спецом в политике или проблемах охраны культурного наследия - основных объектах внимания одного из лучших, на мой взгляд, еженедельников России, но во всем, что касается театра, готов дискутировать на любом уровне, доказательно и аргументированно, дабы постараться в меру сил, опыта и разумения дойти до сути и первопричин происходящих в театре процессов.

В последние года два недоумение и обида за уважаемую газету возникали всякий раз, когда на ее страницах речь заходила о событиях в театре. По мнению тогдашнего главного редактора Светланы Прокопьевой, внутритеатральное противостояние сводилось к заурядному конфликту «старого и нового» [ 3]. Ах, если б всё так! Но разразился конфликт театра и антитеатра, искусства и того, что искусством считать невозможно (по меньшей мере искусством именно театра), порядочности и подлости. Если попытаться найти антоним понятию «благоговение», то придется остановиться на цинизме как неспособности видеть и чтить святое. Именно цинизм стал неодолимо брать верх в жизни Псковского театра. «Театр – не собес!» - неоднократно выкрикивал Сенин. Не согласен категорически! И собес тоже. Как и всякий коллектив, уважающий себя, свою историю, своих ветеранов.

«Клюнул таракана – вот и нету великана…»

Могила Вадима Радуна.

Теорией выжженной земли можно назвать идеологию «Школы театрального лидера» при Центре им. Мейерхольда, воспитанником которой и был Сенин. Согласно этой теории, худрук, придя в театр, должен вычистить его до белого листа. Дескать, до меня тут ничего не было! «Театр в Пскове до Сенина был смердящей лужей!» - подхватывает мысль своего шефа один из его новых местных идеологов.

Из театра были уволены опытные, знающие специалисты, которым так и не нашлось сколько-нибудь равной замены. Пример – заведующая литературной частью Любовь Никитина, заведующая труппой Галина Михайлова. От творческого процесса и участия в спектаклях были отодвинуты народные и заслуженные артисты России Юрий Новохижин, Владимир Свекольников, Лариса Крамер, Галина Шукшанова, артисты Ирина Смирнова, Эдуард Золотавин. Лишив работы, нас объявили бездельниками.

Когда Правление региональной организации союза Театральных деятелей России в открытом письме обратилось к губернатору Андрею Турчаку с призывом предотвратить гибель театра в Пскове, то председатель СТД РФ Александр Калягин тоже открыто предложил прислать в Псков конфликтную комиссию. «Разберемся сами», - ответил губернатор и 9 апреля прошлого года провел памятное собрание труппы театра [ 4], которое, пользуясь известным брендом, вполне можно считать «принуждением к миру», и обязал худрука в течение 10 дней занять в репертуаре всех актеров. И действительно, хотя и не за 10 дней, но в течение полугода все отлученные получили как минимум по одной роли в спектаклях разных режиссеров. И псковские зрители вновь увидели (а многие впервые) настоящее сценическое мастерство.

И даже замаячила возможность премьеры многострадального спектакля «Солдатики», давно отрепетированного и нуждающегося только в оформлении. Но скоро выяснилось, что никаких «Солдатиков» Сенин выпускать не собирался: октябрь ознаменовался Приказом об отмене Приказа (опять Войнович!) о работе над спектаклем. В декабре Сенин снимает со всех ролей в театре и прекращает выплату зарплаты исполнителям главных ролей в «Солдатиках» Андрею Атабаеву и Николаю Яковлеву – я уверен, что исключительно за участие в «Солдатиках». Что значит для молодого начинающего актера месяцами не выходить на сцену? Иначе как принудительной дисквалификацией это не назовешь. Я начинаю искать им место в другом городе.

И нашел бы, когда б не появление Дмитрия Месхиева в должности директора Псковского театрально-концертного объединения - появление, которое изменило ситуацию в корне. Не скрою, ждал его появления с опаской, а внутренне уже и сам был готов к уходу из театра. Но всё пошло иначе. Я уже говорил публично и повторю еще раз, что расцениваю роль Месхиева в псковской театральной ситуации как освободителя. Он – тот воробей, что «взял и клюнул таракана – вот и нету великана».

В результате произошло то, что при Сенине было немыслимо! Отмечу только три из деяний Месхиева в театре: 24 апреля состоялась премьера «Солдатиков» (по опросам в сети «В Контакте» - одного из лучших спектаклей сезона); восстановлена справедливость в отношении Псковского отделения СТД, которому теперь предоставлено помещение в историческом здании театра; подготовлен и проведен вечер памяти Вадима Радуна.

«Миф – недостоверный рассказ, выдумка» (словарь Ожегова)

Одним из поводов моего нынешнего обращения к «ПГ» послужила статья Максима Федорова о новой питерской премьере бывшего псковского худрука – «Женитьбе Фигаро» Бомарше в театре «Приют комедианта» в Петербурге [ 5]. Казалось бы, прошел месяц, можно и забыть: мол, была ли статья-то. Однако целью «рецензента» стал не столько спектакль, для анализа которого автору хватило двух-трех восторженных предложений, сколько разнесчастный Псковский театр, который по своей провинциальной дремучести не оценил гения. «Мало того, - сокрушается автор, - чисто теоретически такая версия «Женитьбы Фигаро» могла быть поставлена на сцене Псковского пушкинского в пору художественного руководства Василия Сенина». Но – «чисто теоретически», поелику тут закавыка, сразу автором и указанная: разница в классе псковской труппы и того состава, что Сенин собрал в свой питерский спектакль. Дескать, псковская труппа, которой два с лишним года руководил вышеуказанный Василий, оказалась «не по Сеньке шапкой».

Скажу сразу: считаю, что псковская труппа в своей основе профессионально очень сильна, и творческий потенциал некоторых наших актеров чрезвычайно высок. Но не раскрыт потенциал-то! То же говорит и Месхиев в интервью о съемках своего нового фильма: «Я начал здесь работать и увидел, что в Пскове хорошие артисты. Сам Бог велел их снимать. Они хотят играть, и мне интересно поработать с ними. Поэтому я постарался сделать так, чтобы большинство второплановых ролей было отдано только псковичам. Зачем я буду возить откуда-то, если здесь свои есть?»

Далее в статье Максима Фёдорова - удручающая картина безотцо… т.е. безсенинщины в Псковском театре: «После ухода их директора Сергея Дамберга, а затем и худрука сборы упали в два-три раза, а майскую кассу иначе как провалом и вовсе не назовешь. И если за предыдущий год не было ни одной отмены спектаклей из-за низких продаж, то теперь это вполне заурядное явление».

Эту же цитату приводит в своем медиаобзоре на ПЛН и Елена Ширяева и вполне аргументированно отвечает: «Заметим, что столь заурядное явление, как отмена, касается лишь спектаклей, поставленных при Василии Сенине. Увы, но уже на втором премьерном показе «Гедды Габлер» (в сентябре 2014 года - при живых Сенине и Дамберге) после антракта в зале зрителей было меньше, чем актеров на сцене. В преддверии Дня театра на несчастную «Гедду» объявили скидки в 70%. Народ повалил валом (и это явно свидетельствует, что ценовая политика прежних руководителей была, мягко говоря, ошибочной). Но это была, конечно, большая ошибка, большая! Раньше о бесчеловечной по отношению к зрителю постановке знал лишь узкий круг стойких театралов, а после скидок узнал весь Псков. Тут уж будь ты хоть трижды Дамбергом, но никакой менеджмент не спасет плохой спектакль. Даже если он был одобрен Василием Сениным». [ 6]

Поначалу удивил сам факт публикации статьи явно некомпетентного в сфере театра автора не где-нибудь, а именно в «ПГ», всегда крайне дотошной в отношении фактов, их происхождения и толкования. Но и тут можно было бы пожать плечами и пройти мимо, тем более что ответа Елены Ширяевой более чем достаточно. Если бы «Псковская губерния» не оказалась с этим материалом в контексте нового мифотворчества: «После короткого всплеска периода Сенина и Дамберга театр, так до сих пор и не имеющий нового художественного и административного руководства, конечно же, не умер. Он просто откатывается в привычное своё «доремонтное» состояние творческого анабиоза». Складывается впечатление, что некая упористая кучка верных сенинцев начинает раскрутку мифа о непонятом и обиженном провинциальным быдлом гении, - вместе с «ПГ», которая по-прежнему утверждает, что помогает нам понимать суть явлений.

Список Сенина

Создателем мифов вокруг Сенина был прежде всего он сам вкупе с верной ему новой литчастью и пресс-службой, которые, вооружась идеологией с лозунгом «До нас театра в Пскове не было!» и слащавым языком рекламы, стали петь дифирамбы великому худруку. Все несогласные периодически именовались «бездельниками», «вчерашним днем», «старпёрами», «моральными уродами» (цитирую по публикациям в СМИ и соцсетях). И поскольку, как учит история, мания величия всегда ходит под руку с манией преследования, параллельно разрабатывался миф о подмётных письмах с угрозами жизни новоявленного реформатора псковской сцены.

Не пускаясь в подробности, скажу только, что псковичи, почувствовав влажный холодок на ушах, лапшеносцами стать не захотели и взялись за развенчание. Краеугольной стала статья Марины Давыдовой «Три мифа о роли одной личности в одном театре» [ 7] на ПЛН. Экономя газетную площадь «Псковской губернии», отсылаю всех любопытных к этой примечательной статье, где доходчиво и в цифрах изложена деятельность Сенина как режиссера, продюсера и худрука.

Список разрушительных деяний Сенина в Псковском театре еще предстоит составить – хотя бы как прививку от повторения ошибок. Это будет перечень случаев беспредельного хамства, ругани, истерик, оскорблений, доведение до слёз женщин, часто пожилых, и вызовы скорой. Остановлюсь лишь на двух особо значимых фактах.

Первое. Настоящим преступлением Сенина против русской культуры я считаю разрушение Псковского Пушкинского театрального фестиваля в его изначальном значении. Отстранив – беспардонно и по-хамски – от участия в XXI фестивале его основателя и руководителя, народного артиста России Владимира Рецептера, упразднив фестивальную «Творческую лабораторию», Сенин разрушил 20-летнюю кропотливую работу по созданию в России театра Пушкина - по примеру существующих понятий театров Шекспира, Мольера, Островского, Чехова.

Значение Пушкинского фестиваля вырастает из значения Пушкина для России. Известное утверждение Аполлона Григорьева «Пушкин – наше всё» - отнюдь не пустословие, но исполнено глубокого смысла. Рецептер пошел на поразительный эксперимент – попытку соединения науки о Пушкине и практикующего театра. Именно «Творческая лаборатория» поставила Псковский фестиваль на совершенно особое место в ряду множества других фестивалей, где тоже идут и обсуждаются спектакли. Участие ведущих пушкинистов, режиссеров, актеров, театроведов, таких как Валентин Непомнящий, Сергей Фомичев, Станислав Рассадин, Валентин Курбатов, Вячеслав Кошелев, Олег Ефремов, Петр Фоменко, Марк Розовский, Геннадий Тростянецкий, Михаил Левитин (всех не перечислить), подняло уровень дискуссий в «Лаборатории» на чрезвычайную высоту. Научные доклады и обсуждение спектаклей перетекали в живую дискуссию о судьбах России, особенностях русского мышления и национальном менталитете, о проблемах перевода пушкинского наследия на язык театра. Валентин Курбатов называл «Лабораторию» самым интересным спектаклем фестиваля и даже предлагал инсценировать сие «высокое ристалище». Созданный Рецептером Пушкинский театральный центр в Петербурге издал стенограмму заседаний «Лабораторий» двадцати фестивалей: «Играем Пушкина» – это два 500-страничных тома(!), которые будут и будут изучаться исследователями разных направлений, но прежде всего историками театра.

Реальным результатом работы «Лаборатории» были спектакли по Пушкину, которые год от года становились глубже, умнее, выразительнее. Я даже думаю, что если бы Сенин побывал хотя бы на одном Псковском фестивале, он не выпустил бы такого «шедевра», как «Граф Нулин», в котором если заменить пушкинский текст, скажем, на «Мойдодыр», он ничего бы не потерял.

И второе – это, конечно, смерть Вадима Радуна. Да, был и в возрасте, и болен сердцем, и инфаркт на ногах… Вспоминается песня Александра Галича памяти Бориса Пастернака: «Вроде семьдесят, возраст смертный…» Но не идет из головы, что если бы тогда, в фойе театра, когда над трясущимся стариком целых 10 минут стояли полицейские с автоматами и просили его уйти, - если б тогда Сенин или какой другой начальник подошел и сказал: «Вадим Иосифович, простите нас, пройдите, пожалуйста, в зал», - всё пошло бы иначе. Всем, кто считает, что кончина патриарха псковской сцены и деятельность Василия Сенина никак не связаны, пусть попробует объяснить это его сыновьям.

«И суждены нам новые порывы…»

Театр – дело нерукотворное, и он все равно будет жить – благодаря или вопреки всем, от кого его жизнь зависит. «Театр – это сложный организм, и его легко повредить, если не знать, как этот организм устроен», - сказал в одной из телепередач Марк Захаров. Вряд ли кто решится сделать самую простую операцию – типа удаления аппендикса – не учившись. С театром иначе: каждый переступивший его порог тут же готов приписать себе знание клапанов души театра - как об этом, по другому, правда, поводу, говорил Гамлет, держа в руках флейту.

Вот и сейчас в ожидании нового худрука мы, кажется, готовы наступить на те же грабли. Совершенно необходимо, и об этом говорилось уже не раз, прежде назначения на должность дать поставить спектакль. И это не тот случай, когда начальству виднее. Пусть будущий худрук познакомится с театром, городом, труппой, а мы с ним. Как знать: может, он сам не захочет здесь жить. И понимает ли он отличие театральной жизни в столице и губернском городе, где театр должен быть для всех – для больших и маленьких, для любителей классики и почитателей авангарда.

В одном из последних интервью на вопрос: «Насколько сегодня востребованы инициативы, выходящие за границы привычного классического театра?» – Александр Калягин ответил: «Я не знаю, где лежат границы привычного классического театра, и вообще, какой театр вы называете «привычным классическим». Есть театр талантливый, и есть театр неталантливый, так же как инициативы — есть интересные, яркие, неожиданные, а встречаются идеи серые и банальные, при этом претендующие на авангардизм» [ 8].

По сути, у нас нет поводов к противостояниям, если мы готовы, по Станиславскому, любить искусство в себе, а не себя в искусстве.

Накануне 75-летия на могиле Вадима Радуна установлен памятник. Там он, глядя на нас с черного гранита, улыбается – несмотря ни на что. Ниже – четыре строки Бориса Пастернака:

Другие по живому следу
Пройдут твой путь за пядью пядь,
Но пораженья от победы
Ты сам не должен отличать…

Виктор ЯКОВЛЕВ, заслуженный артист РФ

1. В. Яковлев. «Фестиваль фестивалю рознь» // Актерский дневник XXI Пушкинского фестиваля, ПЛН 16.02.2014.

2. В. Яковлев. «Жизнь прекрасна, но удивительна!» // ПЛН, Актерский дневник 17.11.2012.

3. С. Прокопьева, «Отслужил», «ПГ» № 15 (687) от 16-22 апреля 2014 г.

4. А.Семенов, «Сын ошибок трудных» // «ПГ» № 15 (687) от 16-22 апреля 2014 г. Е. Ширяева. «Реплика в сторону» // ПЛН, 10.04.2014.

5. Максим Федоров, «И перечёл «Женитьбу Фигаро»», «ПГ» № 19 (741), 20-26 мая 2015 г.

6. Елена Ширяева «Медиаобзор: Фигаро там, а Раскольников – здесь» // ПЛН.

7. М.Давыдова «Три мифа о роли одной личности в одном театре» // ПЛН, 10.10.2014.

8. Александр Калягин: «Нам всем необходимо найти общую дорогу!» // «Вечерняя Москва», 22 июня 2015.