«Чемоданное» настроение

Судебный процесс по делу Эстона Кохвера оказался максимально закрытым для прессы и общественности

С самого начала обвинение и российская дипломатия открещивались от термина «политический процесс», называя дело исключительно уголовным. Впрочем, резонанс после ареста Кохвера сам по себе не мог не привнести в процесс политическую подоплёку. Суд над сотрудником полиции безопасности Эстонии стал сверхзакрытым, что даёт основания называть дело либо сугубо политическим, либо искать подоплёку в подковёрном противостоянии двух спецслужб, где одна явно пытается «поиграть мышцами» перед другой. Так сказать, указать разницу между ФСБ и КаПо. Сначала Псковский областной суд постановил, что дело будет рассматриваться в закрытом режиме, но это было весьма предсказуемо. Однако после неожиданной смены судьи секретность процесса перешла все разумные границы, включая запрет адвокату Кохвера Евгению Аксёнову комментировать процесс и недопуск эстонских журналистов даже в здание суда.

Ни да, ни нет

Сотрудник КаПо Эстон Кохвер и его адвокат Евгений Аксёнов в Псковском областном суде. 8 июня.

Если фамилию Kohver написать с маленькой буквы, то по-эстонски это получится всего-навсего «чемодан». В день ареста сотрудника КаПо СМИ спешили выдать информацию на-гора, поэтому в первоисточниках попадалась фамилия с маленькой буквы и без имени. «Шумиха из-за того, что на российско-эстонской границе задержали чемодан, первые минуты вызывала недоумение», - с грустной иронией вспоминают коллеги из газеты «Postimees». Но очень скоро стало понятно, что история с задержанием Эстона Кохвера – это всерьёз и надолго.

Сотрудник эстонской Kaitse-politsei был задержан возле хорошо известного в Псковской области пограничного пункта Лухамаа / Шумилкино: по версии ФСБ России – во время проведения агентурной операции, по заверениям эстонской стороны – Кохвер был похищен российскими спецслужбами РФ с территории прибалтийского государства.

Захват/арест Кохвера состоялся в период очередной эскалации конфликта с Западом: буквально за месяц до этого Россия ввела продуктовое эмбарго, и новый повод политического давления на ближайших европейских соседей казался вполне закономерным. С другой стороны, неоднозначная реакция Эстонии и других западных стран на задержание Кохвера вызывала вопросы, которые косвенно подтверждались и из неофициальных источников. Во всяком случае, в кулуарах никто из экспертов не брался однозначно говорить ни да, ни нет.

Эстонские СМИ не единожды отмечали, что Кохвер был арестован через два дня после визита в республику президента США Барака Обамы и бесед по развитию баз НАТО.

Ещё один вариант, который рассматривают по большей части эстонские, а не российские СМИ, связан с тем, что Кохвер якобы расследовал дела по контрабанде и мог обнаружить что-то неожиданное. Связанное с гостайной России. Это, де, и обусловливает закрытость процесса.

Тема Кохвера стала для Эстонии одной из центральных за последний год. О нём постоянно говорят издания республики, о нём упоминает президент Эстонии Тоомас Хендрик Ильвес в своём новогоднем обращении к стране, он же обещает вытащить Кохвера. Представители центрального телеканала Эстонии сообщили «ПГ», что за процессом Кохвера в стране следят неотрывно. «Все эти дни Псков в центре нашего внимания», - рассказали коллеги.

Но российская сторона словно принципиально выбрала вариант наиболее «толстокожего» реагирования – с, кажется, показательной демонстрацией дипломатического превосходства России над Эстонией.

Ответ на вопросы – кто прав, а кто виноват - по идее, должен был бы дать судебный процесс, но в «деле Кохвера» российское правосудие перещеголяло худшие ожидания даже самых заядлых скептиков. Дело, переданное в Псковский областной суд, оказалось максимально закрытым для прессы и общественности, причём, кажется, демонстративно. Понять на сегодня, что происходит в рамках процесса, практически невозможно. О ходе судебных слушаний знают только те, кто, скорее всего, уже хорошо осведомлён и об окончательном приговоре.

Сначала предполагалось, что суд над Эстоном Кохвером начнётся в апреле – об этом, во всяком случае, заявлял адвокат эстонца Евгений Аксёнов. Но сотрудник КаПо пробыл в «Лефортово» до начала июня, то есть девять месяцев. Не было сомнений, что дело будет рассматриваться в закрытом режиме, о чём суд сообщил через две минуту после протокольной съёмки. На первом же заседании в Псковском областном суде, которое прошло 8 июня, было принято решение вернуть дело в Генпрокуратуру, как сообщила пресс-служба областного суда, «для устранения нарушений». Каких именно, разумеется, представители суда сообщать не стали. Впрочем, наличие определённых нестыковок в документах подтвердил и адвокат Евгений Аксёнов.

В итоге нарушения устраняются ещё почти полтора месяца. Ряд экспертов, включая самого Евгения Аксёнова, не склонны были видеть в этом затягивание процесса. Пожалуй, сильно удивляться промедлению в вопросе рассмотрения дела, связанного с гостайной, наверное, всё же не стоит.

По заявлениям Аксёнова, на время «устранения нарушений» Кохвера должны были этапировать назад в Москву, но подозреваемый почему-то остался в Пскове. Причём где именно он в это время содержался, также неизвестно – сам адвокат уверяет, что его подзащитный находился в изоляторе №1. В ходе следствия Кохвер, по правилам, должен ожидать приговора в СИЗО-1, однако собеседники «Псковской губернии», имеющие отношение к Псковскому управлению ФСИН России, предположили, что для подозреваемых, которых «разрабатывает» ФСБ, скорее всего, предусмотрено другое место содержания. Правда, под описание, данное самим Кохвером, СИЗО-1 вполне подходит: по словам эстонца, условия его содержания напоминают «пятнадцатый век».

Один приговор

После вынужденного перерыва настроения в судебном процессе резко меняются. В частности, перед началом «второй волны» процесса стало известно о неожиданной смене судьи: вести «дело Кохвера» доверили судье Псковского областного суда Юлии Улановой, поскольку предыдущий судья по официальной версии ушёл в отпуск. Журналисты центральных эстонских СМИ высказывали активные предположения, что смена судьи может привести к ужесточению позиции служителей Фемиды, полагая, что в России личность судьи в подобных резонансных делах влияет на исход процесса.

Даже если отбросить субъективную составляющую российской судебной системы, понять, что же принесёт смена судьи, оказалось достаточно сложно: о г-же Улановой ничего не было известно ни псковским журналистам, ни политикам, ни правозащитникам. Тем не менее та информация, которую о новой судье удаётся собрать, всё же вызывает определённое удивление новому назначению.

Впервые судья Уланова начинает фигурировать в областном суде с июня 2010 года и вплоть до октября 2013 года практически не ведёт дел в качестве председательствующего судьи. 30 июля 2012 года Юлия Уланова рассматривает своё первое дело в первой инстанции и выносит свой первый приговор по уголовному делу – обвинительный: группа иностранных жителей признана виновной в связи с фиктивной регистрацией по месту пребывания (ст. 322 ч.2 УК РФ). Собственно, если верить официальной статистике, это был единственный приговор, который к настоящему моменту вынесла г-жа Уланова за свою карьеру судьи. В остальном Уланова занималась исключительно кассационными и апелляционными делами, причем из более чем 350 дел под её председательством прошло лишь порядка 65. Из этих 65 дел в 47 случаях судья поддержала решение суда первой инстанции, а если и отменяла или изменяла его, то по большей части это совпадало с заявленной позицией прокуратуры.

Ни одного дела, хоть отдалённо напоминавшего шпионаж, в послужном списке Юлии Улановой нет: только контрабанда, а также незаконное перемещение через границу сильнодействующего вещества метандиенона. Но здесь всем псковским судьям похвастать нечем: дел особой государственной важности в региональном суде не вёл никто. Но отрицать наличие значительно более опытных судей в Псковском областном суде крайне трудно. Притом что дело эксперты называют весьма сложным не только с политической, а именно с правовой точки зрения: на какие законодательные нормы будет опираться суд, по-прежнему неясно.

Из заметных процессов, попадавших в СМИ, г-жа Уланова вела, в частности, апелляцию по делу бывшего директора завода радиодеталей «Плескава» Андрея Букина, которого фирма «Теко-терминал» обвиняла в финансовых махинациях и хищениях на предприятии на суммы в сотни миллионов рублей, а также достаточно известное в кулуарах дело о другом финансовом мошенничестве, в ходе которого группа людей (возглавляемая псковским предпринимателем г-ном Лукшайтисом) якобы вынуждала брать людей кредиты в банках на своё имя и передавать деньги мошенникам за вознаграждение.

Больше ничем Юлия Уланова не известна. Впрочем, повторимся: в случае российской судебной системы персона судьи вряд ли играет принципиальную роль, если дело касается спецслужб.

Без комментариев

Первое же слушание после перерыва (оно состоялось 27 июля) принесло ожидаемые негативные изменения в открытость процесса: сначала судебные приставы не допустили группу журналистов даже в здание суда. В перерыве того же судебного заседания адвокат Аксёнов окончательно опроверг мнение о затягивании процесса и сообщил «Псковской ленте новостей», что процесс может ускориться и велика вероятность его завершения в течение двух недель.

Это были последние официальные высказывания Евгения Аксёнова о деле Эстона Кохвера: в тот же день эстонские СМИ сообщили, что до вынесения приговора адвокат дело Кохвера комментировать не будет.

Эту информацию «Псковской губернии» подтвердил и сам Аксёнов: «Да, до решения суда никаких комментариев не будет, мы обсудили сам ход дела и приняли решение, что до вынесения приговора официальную информацию предоставляет пресс-служба Псковского областного суда», - был лаконичен он. На вопрос о возможных сроках вынесения приговора Евгений Аксёнов также отвечать не стал.

В день возобновления слушаний у эстонских журналистов стала пропадать телефонная связь, очевидные попытки глушить телефоны заподозрил и член Общественной палаты Псковской области, экс-уполномоченный по правам человека региона Виктор Иванов. Вечером 27 июля возвращавшихся домой журналистов республиканской газеты «Postimees» задержали для дополнительной проверки, которую проводил непосредственно начальник пограничного пункта. После продолжительной беседы и проверки журналисты издания были отпущены.

В пятницу, 31 июля, слушания по делу Кохвера продолжились в том же режиме: на сей раз кроме «Псковской губернии» в здании суда журналистов не было вовсе. Тем не менее служители Фемиды продолжили «нагнетать», включив перед входом в зал «заглушку», имитирующую звук громких помех. Судя по реакции работников суда, проходящих мимо созданного «белого шума», подобные «заглушки» были применены впервые.

Само заседание продолжалось порядка трёх часов, причём, судя по всему, дело перешло в стадию видеодоказательств, на которые уповают обе стороны как на основную часть выстроенной позиции, во всяком случае сотрудники суда доставляли в зал аудиоколонки, а в самом зале свет был приглушен.

На этой неделе слушания пока идут ежедневно, так что не исключено, что Аксёнов, который ещё имел право обсуждать дело своего подзащитного, оказался прав.

Денис КАМАЛЯГИН