«Выходить на улицы все-таки придется»

Психолог Валентина Петченко

Трагические события в Москве ворвались в эпицентр внимания российского общества, оттеснив на второй план формальный повод драмы – поражение национальной сборной в футбольном матче с командой Японии. Все стряслось как раз в те дни, когда рост экстремизма активно, как никогда ранее, обсуждался лично президентом, в парламенте, правительстве и прессе. Но выяснилось, что к реальной агрессии никто не готов. В том числе в самом центре Москвы, около стен Кремля и перед Государственной Думой. Власть оказалась столь же бессильна перед грубой силой, как и рядовые граждане. Мы попросили прокомментировать всколыхнувшие всю страну события психолога Валентину ПЕТЧЕНКО.

- Что с точки зрения психолога произошло в воскресенье в Москве?

- Можно найти много примеров того, что это неспланированная акция, в отличие от того, о чем в последнее время активно говорят… Однако события все же носили двоякий характер. К стихийному, незапланированному погрому присоединились организованные экстремистские силы. Скинхеды, профессиональные, с позволения сказать, болельщики-фанаты ходили вокруг да около, находились в полной боевой готовности еще до того, как народ начал действовать, ждали возможности развлечься. То есть здесь некоторые проявления экстремизма были, но, на мой взгляд, они были минимальны, не носили характер системы и не были заранее спланированы именно на этот день (были подготовлены, можно так сказать, на всякий случай).

Если рассуждать в психологических категориях, то произошла массовая вспышка насилия. То есть люди на единой эмоциональной волне всколыхнулись, разбушевались, погромили, побили, убили, и это длилось около полутора часов, после чего спокойно разошлись.

Существует психологическое понятие «фрустрация», когда на пути желания человека, на пути удовлетворения его потребности возникает препятствие. В данном случае таким желанием была победа российской команды. Но возникло препятствие: наша сборная не смогла победить. Потребность в победе была фрустрирована. А напряжение, которое накапливалось, должно было куда-то вылиться, обязательно найти выход.

Здесь интересная ситуация. Если искать виноватых, то отчасти виновата и наша команда. Я не специалист в футболе. Но я спрашивала настоящих болельщиков, которые наблюдали за матчем. Они говорят, что вся игра была одинаково вялой, напряженных моментов было очень мало. То есть фрустрация накапливалась постоянно. К моменту, когда нам забили гол, а особенно к концу матча, когда наступило полное разочарование, она была уже очень высока.

Жара и высокая влажность способствовали усилению агрессивной реакции. Кроме того, большинство этих людей были в достаточно нетрезвом состоянии.

Здесь никакой ОМОН не помог бы. Было бы только больше жертв. Бесполезно идти поперек бегущего стада буйволов. Единственный способ остановить их бег - это возглавить его и повернуть в нужное русло…. Либо просто ждать, когда это пройдет. Чем больше масса, тем больше ее возможность сорваться, стать неуправляемой.

Существует такой механизм, который называется «заражение», вот он и сыграл злую шутку: люди заражались агрессией друг от друга. Нашлись профессиональные лидеры, которые организовали ее, показали пример. Бесчинствующая толпа в Москве имела нескольких лидеров или, лучше сказать, вожаков, в прессе их часто называют «бригадирами». Именно они могли манипулировать этой толпой, управлять ею. Толпа в состоянии заражения слепа и глуха, это ураган, стихийное бедствие. В такие моменты она становиться вменяемой (восприимчивой) только к очень узкому диапазону внешних воздействий. Одним из них как раз и является голос вожака.

Многие говорят о том, что вообще нельзя собирать людей в таком количестве. Но это же происходит на концертах, фестивалях, спортивных играх… Посмотрите, как все проходит на матчах, где красивая игра, на концертах после каждой песни, на праздниках... Эмоциональное возбуждение идет всплесками, волнами, трибуны орут; какие-то дуделки, кричалки, аплодисменты. Критически-пиковая точка кипения не достигается, напряжение снимается порциями, постепенно. Однако нельзя говорить, что спортивные игры и зрелища снимают напряжение в целом, они его наоборот усиливают.

Не хочется, чтобы произошедшее в Москве было показательным началом чего-то. Но это первый симптом, и от этого людям страшно. Страшно то, что однажды реализованный акт насилия снимает запрет на него. У тех, кто участвовал в погроме, - посмотрите, как их было много, - появился опыт группового насилия. Не все из них скинхеды, не все входят в организованные хулиганские группировки. Но у многих других людей, у которых не было до этого дня опыта массовидной агрессии, он появился, а это имеет тенденцию к закреплению. Подобный способ разрядки они могут теперь использовать дома, в семье, где есть дети…

- В чем причины столь неадекватного массового проявления агрессии?

- Для меня то, что происходило в Москве, - это реализация тех настроений, тех мыслей, на которые государство подвигает людей. Я считаю, что это системная проблема.

Во-первых, насилие на телевидении. Оно у нас практически не ограничивается. Посмотрите, сколько передач, которые пробуждают инстинкты. «Слабое звено» – все травят слабейшего. «Последний герой» – выживает сильнейший, все говорят, кто Мальчиш-плохиш и выгоняют его. «За стеклом» - замечательнейшая иллюстрация, наблюдение за человеческими инстинктами. Но, к сожалению, не все у нас психологи и анализируют происходящее, некоторым просто начинает нравиться, как щекочут нервы. Это не способствует снижению напряжения в обществе.

«Криминальная хроника», «Дорожный патруль», Новости… Я не знаю, как освещать новости. Не показывать? – но ведь у нас свобода слова. Но, с другой стороны, когда показывают человека, которого избивает толпа, крупным планом в течение пяти минут – это слишком. Это не новости. Наверное, важно не только, что показывать, но и как.

Через экран телевизора у человека формируются готовые сценарии агрессии. Первый сценарий – «Если они могут, значит, я тоже могу». Второй – «Ах, вот как это делается». То есть вот как ломается шея, как разбиваются окна – идет просто обучение! И третье – нет ужаса перед насилием. Если раньше фразу «Я тебя убью!» можно было услышать очень редко, то теперь, начиная с детского сада, где угодно и когда угодно. А словесная агрессия порождает физическую. Это научно доказанный факт…

К системным факторам, провоцирующим проявление в обществе насилия, можно отнести и то, что постоянно идет война … Сперва Афганистан, затем Чечня. Как писал Эразм Роттердамский еще в 1514 году: «На войне государство санкционирует убийство. Даже когда война закончилась, это моральное разложение остается на многие годы».

У нас очень много и фильмов, и репортажей о войне, много ребят пришло с войн в Афганистане и Чечне, и они не могут найти себя, они не востребованы. И, к сожалению, статистика показывает, что они применяют свои умения на том поприще, где они что-то могут: секьюрити, охрана, телохранители…

Еще одной причиной я считаю отсутствие государственной идеологии. Игра российской сборной на чемпионате мира - это реализация национальной идеи. Почему национальной? Потому что нет других идей. За что молодые сейчас должны работать? Где они могут себя проявить? Какова молодежная политика государства? Куда деть энергию? Поэтому народ хорошо «покупается» на такие вещи, как футбол, где хоть как-то востребована коллективная патриотическая активность. А где еще? Раньше был ДнепроГЭС, БАМ… А сейчас?

Человеку очень важно чувствовать себя психологически понятым, включенным в общество, «разделенным». А что разделять? Нужны идеи, которые объединяют тех, у кого есть «Мерседес», и тех, у кого его нет. Иначе все опять скатывается к 1917-му году – к противостоянию. В отсутствии других идей кого-то, например, объединила идея «Мы – русские». 9 июня русские проиграли…

Есть и другая опасность – «моя хата с краю, ничего не знаю». Они там ломают, пусть ломают, соседа бьют – не меня, машину – не мою машину. Идея собственничества, местечковая психология…

- Почему агрессия начала массово проявляться сейчас, ведь, если взять то же телевидение, насилие с экранов льется уже много лет?

- Поколение, которое воспитывалось на этом, выросло. Для них это уже естественно. Это, может быть, неестественно для старшего поколения, для нас, но они выросли на другой идеологии.

- Можно ли произошедшее объяснить неграмотностью действий властей, отсутствием опыта в предотвращении подобных акций? Есть ли опыт у других стран?

- Очень интересный феномен – искать виноватого. На самом деле это лишь усиливает агрессию. Всякое наказание вредно, наказание само по себе – зло. Оно порождает еще более негативные вещи и позволяет забывать опыт.

То, что сейчас начали разбираться, кто виноват, кого наказать, кому подать в отставку, что не надо продавать пиво, что надо убрать экраны, транслирующие на улицах футбол, – это нецелесообразно. Не надо создавать подобные ситуации. Их надо предугадывать и прогнозировать.

Существуют прогнозирующие центры, специалисты. Опыт такой есть. Он есть во многих странах. Он описан во множестве учебников. Однако вопрос о безграмотности властей – это вопрос, касающийся в большей степени политики. В европейских странах созданы специальные советы. В них входят психологи, социологи, другие специалисты, работающие с массами. Это общественные, волонтерские структуры. Специалисты дают властям консультации, рекомендации при планировании мероприятий. Анализируются самые разные стороны, вплоть до того, что привлекаются метеорологи…

Конечно, и у них есть печальный опыт. И у них по телевизору те же боевики показывают. Но, с другой стороны, они предпринимают попытки работать с этим.

- Случившееся в Москве – это проблема только больших городов?

- Отнюдь…. У Вас дома есть телевизор? А соседи на площадке живут? В городе проводятся массовые мероприятия? Комментарии излишни.

- Чья это задача - учить нас справляться со своей агрессией?

- Нас не учат, куда девать нашу агрессию, гнев, как его правильно разряжать. Но нам показывают неконструктивные способы. Невозможно сказать, что только мама с папой должны научить. Сейчас мама с папой деньги зарабатывают, хотят как-то прокормить детей. Да, конечно, это их задача. Но и в школе должны учить. По телевизору должны учить. Раньше были замечательнейшие фильмы, в которых показывалось, как трансформировалась агрессия в чувство победы, в волю к успеху, в достижения. Было много идеологии, конечно, но позитивные моменты там тоже были.

Система должна воспитывать, все должно воспитывать. Чтобы не наплевать было, когда кого-то бьют. Чувства должны быть не дикими и распущенными, а социально приемлемыми.

- Если нынешнее положение вещей не изменится, то может сложиться следующая ситуация: дети, которые сейчас растут на насилии, потом вырастят своих детей, в которых тоже будут заложены сценарии насилия, а те – следующее поколение, - и в результате мы получим агрессивное большинство общества…

- Было бы легко строить прогнозы, если бы картина действительно была такой предсказуемой. Но это не так, реальность значительно сложнее. Еще вмешается столько факторов, которые мы сейчас и предвидеть не можем. Кроме того, сейчас не проводится исследований для построения прогнозов по данной тематике, они никем не финансируются.

Нынешняя ситуация обязательно изменится. Думали ли мы, вступая в пионеры, и когда ходили с комсомольским билетом, что потом мы будем жить, так как мы живем сейчас (не хуже или лучше, а иначе)? Динамика неизбежна.

Никто не может дать гарантии того, что все изменится в лучшую сторону. Или в худшую. Всегда есть несколько сценариев развития событий, и, поверьте, многое зависит от того, насколько мы будем неравнодушными и мудрыми, терпеливыми и последовательными. В каком мире мы будем жить? Да в том, который построим. И это не мир одной квартиры или семьи. Выходить на улицу все-таки придется…

Беседовал Александр Машкарин.